Позже Корвин узнает, что Уинуорт и Линк случайно вызвали тревогу, но в то первое мгновение ему с очевидной ясностью показалось, что Юстин и Пайер попали в смертельную ловушку. Оба Кобры тоже как будто в это поверили, и вместо того чтобы ворваться в открытую дверь, они бросились к той стене, в которой была эта дверь. Корвин услышал, как рядом Джонни пробормотал какое-то ругательство… Когда Кобры поняли, что совершили ошибку, было уже слишком поздно. Модели в комнате слежения были начеку, и когда Пайер рискнул заглянуть в приоткрытую дверь, то за такое любопытство едва не схлопотал лазерный луч.
Корвин с такой силой сжал челюсти, что ему стало больно. Но фигуры на экране не стали тратить времени на взаимные упреки. Пайер сделал Юстину знак рукой и, получив понимающий кивок, казалось, весь подобрался. Всего секунда понадобилась мужчинам, чтобы направить ручные лазерные лучи в дверной проход, и потом, схватившись за косяк как упор, Пайер влетел в комнату и к потолку. Мониторы слежения отлично запечатлели дугу его закрученного в воздухе полета, который походил на полет странной формы гироскопа, запущенного в воздух из катапульты. Лазерный луч, бьющий из его левой ноги, оставил после себя смертельный конус разрушений. Он как раз достиг пика своего прыжка, когда вслед за ним на сцене появился Юстин. Горизонтальный полет молодого Кобры, кувырок через голову, приземление на спину в положении плода… и смертельная пляска его бронебойного лазера.
Это был классический маневр «верх-низ», который был знаком Корвину по рассказам отца о войне. Против ведомой сенсорами воздушной атаки Пайера и низким горизонтальным фонтаном Юстина не могло быть эффективной защиты, и в течение, возможно, полутора секунд половина из восьми дисплеев телеуправляемых моделей погасла.
Корвин вдруг почувствовал, что сдерживал дыхание. Тут он рискнул отвлечься и быстро взглянул на то, что делали Уинуорт и Линк. Когда он в последний раз их видел, они разделились. Линк находился возле открытой двери, как будто выходящей наружу, а Уинуорт стоял настороже на пересечении двух коридоров с вытянутыми в боевом положении руками. Между ними, как было видно на общем плане, валялось впечатляющее количество выведенных из строя телеуправляемых моделей. Вспышка и громовой разряд отвлекли внимание Корвина к другим экранам. В это время Юстин направил лазер правой руки на одну из контрольных панелей комнаты слежения и включил электромет. Руки самого Корвина тотчас, как только раздалась вторая вспышка и треск, сжались в кулаки. Когда он был маленьким, то обжегся однажды, неправильно использовав электрическую розетку. Электромет с его постоянным током высокого напряжения, текущим вдоль ионизированной дорожки, проложенной лазерным лучом, заставил бежать по его телу мурашки, которых он не чувствовал, когда в действии было более страшное оружие – бронебойный лазер. Но тем не менее он заставил себя наблюдать за тем, с какой методичностью Пайер и Юстин обрабатывали комнату, уничтожая все электронное оборудование, которое им только попадалось на глаза. Только один раз Пайер остановился перед большим экранированным дисплеем, и комната наполнилась низким гудением.
– Акустический деструктор, – проговорил «Солнце», обращаясь в основном к трофту.
Через секунду Корвину показалось, что он различил приглушенный треск, и гудение исчезло, хотя Пайер продолжал работать.
Их бегство из комнаты с раздавшимися вслед двумя электрометными взрывами было столь поспешным, что Корвин даже не успел почувствовать облегчения. Как теперь было ясно, Линк и Уинуорт все это время занимались тем, что расчищали путь к отступлению, поэтому на долю Пайера выпало убрать лишь две телеуправляемые модели. Как только они миновали охраняемый Уинуортом перекресток, он тоже присоединился к ним. И к тому времени, когда они уже вчетвером, выскочив через дверь Линка, бежали к лесу, сердце Корвина практически пришло в норму.
– Это значит, – сказал «Солнце», – что все телеуправляемые модели уничтожены и команде дан сигнал к возвращению.
Корвин бросил взгляд поверх центральной консоли. Он видел, как в затемненных участках комнаты одновременно погасли все дисплеи, а телеоператоры моделей начали вставать и потягиваться. Он почувствовал, как отцовская рука легла на его плечо.
