– Пора в дорогу, мой друг! – расталкивал меня Адепт.
– Все дороги ведут в Рим.
– Наша ведет в Абраккар. Я уверен в этом.
– А я – нет! – нахмурившись, произнес я. – Надоело!
– Останешься здесь?
– Хотелось бы. Устал… Хорошо, в дорогу.
Я перекрестил себя и наступил на горло своему раздражению. Сегодня я чувствовал себя гораздо хуже, чем вчера. Сколько еще мы сможем идти вперед? Сколько еще нас будут терпеть вагайя, ни на миг не выпускающие нас из поля зрения? Вот и сейчас они схоронились где-то за листьями и настороженно разглядывают нас. А мы даже не видим их. Один раз мне удалось проникнуть мыслью в убогое сознание одного из них, и я почувствовал страх, ожидание и любопытство. И еще побуждения охотника, который идет за дичью. Адепт тоже пытался разобраться своими способами в этой ситуации.
– Идет борьба, – заключил он. – Она вне нас. И даже вне сил Хранителя. Вокруг нас странные эфирные возмущения, готовые перерасти в бурю.
– Что это значит?
– Не знаю. Знаю лишь, что от этого зависит наша жизнь.
– Сколько нам осталось до цели?
– Пока есть силы – надо идти. Может, мы и дойдем.
Да, идти! Идти, пока не кончатся припасы, порох. Пока мы не свалимся замертво, и нас не проглотят эти вонючие болота, и наши тела не обовьют кольца анаконд. Идти, и все! Вперед! Под ногами хлюпает вода, рука устала рубить. Раз – вместе с веткой разрублено тело змеи, едва не ужалившей Адепта. Два – пополам развалилась огромная ядовитая лягушка… Я проделывал все это автоматически, не задумываясь. В сельве у человека нет времени на раздумья. Его спасает не изысканный ум, а быстрая реакция. Опять змея – не наступить бы. Хлюп – вода под ногами. Взмах руки – лиана перерублена. Вперед…
Сельва. Взметнувшиеся ввысь стволы деревьев с разветвленными корнями-подпорками, в которых живет всякая живность. Кора этих деревьев белая и гладкая на ощупь. Отяжелевшие ветви с зелеными бородами мхов и лиан, вьющихся побегов и самых разных растений образовывают свод, через который с трудом проникает свет, – жизнь на дне сельвы проходит в полутьме. Огнями вспыхивают орхидеи и огромные яркие цветы, которые не смог бы себе представить ни один цветовод-голландец.
Пальмы, кусты, бамбук, изредка попадались рухнувшие покрытые плесенью стволы деревьев. Иногда сельва расступалась, и глазу открывались обширные прогалины, залитые солнцем. Но там не было пути. Эти пространства, пожалуй, самое страшное из всего, что здесь есть, – болота с анакондами и лягушками, яд которых может убить человека моментально.
Сельва – многоэтажный дом: внизу живут причудливые крысы, дикие свиньи, выше – свирепые кошки, обезьяны. Птицы с ярким оперением, иные из них величиной всего с полпальца, у других же только клюв был длиной больше метра.
Мы шли и шли вперед. Монотонно. Привычно. Не думая ни о чем.
На эту мрачную проплешину мы вышли в конце дня. – Странноватое место – черная рыхлая земля, даже не влажная и жирная, а какая-то вязкая, и ни одного зеленого ростка, что совершенно невероятно в сельве. И еще – ощущение, будто стоишь на горячей плите. Хотя температура воздуха и поверхности земли здесь была такая же, как и в любом другом месте. Этот жар имел какую-то иную природу.
– Плохое место, – сказал Мако. – Надо быстрее уходить отсюда.
– Мако прав, – подхватил Генри, потирая шею. – Жар здесь поболее, чем в турецких банях.
– Стойте! – крикнул Адепт, застывая в неподвижности. Казалось, в этот миг он стал тяжелее и, подобно атланту, держащему небесный свод, врастает в землю.
– Камень брошен – жди лавины, – произнес он негромко.
В тот же миг из зарослей посыпались индейцы. Они были низкорослы, с наивными детскими лицами. Кроме набедренных повязок, на них не было никакой одежды. Их темные тела украшали разноцветные узоры, в основном сетчатые… В руках они держали натянутые луки, высотой больше их самих, с длинными стрелами и дротиками с костяными наконечниками, которые дикари обычно смазывают ядом.
– Не надо! – крикнул я, видя, что Генри потянулся к своему ружью. – Нам их все равно не одолеть.
– Может, испугаются выстрела? – спросил Генри.
– Не испугаются, – возразил Адепт. – Наверняка они уже видели ружья. Если ты выстрелишь, они просто убьют нас всех. Можно попытаться договориться с ними и купить их расположение.
