— Иди сюда, птенчик. Потанцуем! — прорычал он мне.
— О, белый танец? Дамы приглашают кавалеров? Простите, но вынужден вам отказать. Я не танцую, — нёс я какую-то дичь. Но как ни странно, это всё же, видимо, как-то задело его тонкую душевную организацию, и он с рыком прыгнул ко мне и обрушил на меня целый град мощных и быстрых ударов: голова, печень, голова, голова, живот… Я еле успевал ставить блоки, даже не пытаясь уклоняться или контратаковать. Не с моей комплектностью и скоростью. Так и продолжалось. Он атаковал, я отбивался, он зверел, и уже, похоже, не замечал ничего вокруг, сосредоточившись полностью на мне. Не знаю, сколько бы я ещё продержался. Пару ударов я вскользь всё же пропустил. Руки, отбившие мощнейшие удары, горели огнём и уже еле поднимались. Но тут Психу удалось подобраться к нему за спину, и не долго думая, захватить его сзади в замок, не давая двигаться рукам. Тот взревел, и попытался вырваться из захвата.
— Быстрее! — заорал Псих, — Долго я его так не продержу!
Я не мешкая сблизился со Здоровяком и нанёс свою серию ударов, стараясь при этом максимально использовать всю массу своего тела — джеб, джеб, апперкот… Чёрт, как будто в дерево бью…. Жёсткий, тварь, и лишь вздрагивает от ударов. Моральные аспекты о том, что я бью того, кто в данный момент фактически не может дать мне сдачи, не трогали меня абсолютно. В конце-концов, это он на нас напал, а не мы на него. Тут он предпринял ещё одну попытку вырваться, рванув ко мне. Псих его не удержал, он вырвался, и я встретил его мощнейшим ударом с правой снизу в челюсть. Тот как будто на стену налетел. Замер, и рухнул на землю.
В своё время меня ещё мой первый тренер учил, что в поединке главное не масса и даже не сила твоего удара. Исход поединка решает точный и технически правильно выполненный удар. Один выверенный и быстрый удар, нанесенный в нужную точку на теле соперника, будет в десятки раз опаснее, чем десять сильных ударов, нанесенных куда попало. Одним из самых уязвимых у соперника мест является подбородок. Нижняя челюсть — это главная цель для ударов боксёра. Подавляющее большинство нокаутов происходит от удара туда. Точное и сильное попадание в неё со сто процентной вероятностью отправит вашего соперника в нокаут, так как в области челюсти расположено много нервных окончаний, что сейчас и произошло. И тут же я получил мощнейший удар в спину, заставивший сделать меня несколько шагов вперёд. Я еле успел развернуться и заблокировать удар ногой в голову нанесённый чёртовым ублюдочным аристократом.
— Не плохо… — он оценивающе смотрел на меня, — А если так? — и разразился целой серией быстрых ударов ногами то в корпус, то в голову. Нет. Это точно не муай-тай… Низовых ударов не было совсем. Я лишь отбивался, пятясь назад под его натиском. Наконец, он немного выдохся, скорость ударов у него снизилась, и при очередном ударе ногой в корпус я его не отбил, а захватил ногу в захват правой рукой, а левой стал бить куда достаю. Пропустив пару ударов, он оттолкнулся свободной ногой от земли, и буквально взвился в воздух, нанеся в полёте удар в голову свободной ногой и вырываясь из захвата. Вот жешь уродский ниндзя. От удара я отшатнулся назад и, воспользовавшись небольшой паузой, успел оглядеться. Глиста лежал на земле явно без сознания. У Шкета одна рука висела как плеть, похоже сломанная, но он всё равно пытался зайти за спину пухлому, с которым сейчас схватился Псих. Пухлый явно выдохся и лишь вяло отбивался от его атак. Больше никто в драку не полез, оставаясь в стороне в качестве зрителей. Ну и отлично. Там и стойте. Пока всё вроде неплохо складывается.
— Не хотел я о тебя руки пачкать, но видимо придётся, — ухмыльнулся аристократ, и демонстративно натянул на руки чёрные кожаные перчатки, — Пора заканчивать этот цирк. Хотя надо признать. Держался ты не плохо. Для простолюдина — так даже отлично. Дам не большой совет. Не сопротивляйся, прими кару как должное, и тогда я тебя не сильно покалечу.
— В жопу иди, — коротко ответил я, не собираясь устраивать тут словесную перепалку и концентрируясь на его движениях. Поглядим. Судя по тому, как часто вздымается его грудь, и ему пришлось не просто. Сомневаюсь, что он сможет и дальше действовать в том же высоком темпе. И я так подозреваю, что вся эта его пафосная речь и предназначалось в основном для того, чтобы прийти немного в себя и отдышаться.
