— Так уж и в любом?
— Я же сказал надо попытаться.
— И куда деть груз прошлого?
— Да ты что!? — удивленно посмотрел он на меня. — Ты еще молод, прекрасно выглядишь. Это мы старики уже потеряли свой лоск, хотя в душе еще молодимся. Это нам приходится слишком много таскать с собой на душе. У тебя в ней еще полно свободного места.
— Да она у меня бездонна.
— И хорошо. Тебя должно интересовать многое, особенно женщины.
— Ты думаешь, они меня не интересуют?
— Я так не думаю, но вот обрати внимание, — и он указал взглядом за веранду, где у лотка остановилась молодая женщина, среднего роста, в белой блузке, легком пиджаке, темно-синей юбке. — Видишь ее. Очень привлекательная француженка.
— Она не француженка.
— Почему?
— В это время, такие, как она, здесь не ходят. Одета более строго. Не из офиса вышла сюда.
— А давай узнаем? — предложил Николя.
— И кто пойдет? — спросил я.
— Странный вопрос, ты, конечно. Если я прав, то ты платишь, если ты прав — я.
— Договорились, — согласился я, чтобы как-то разнообразить этот день. Захотелось небольшого приключения, хотя их в моей скрытой от посторонних глаз жизни, хватило бы на несколько человек. Я вышел с веранды и подошел к женщине.
— Извините, — обратился я к ней, и она подняла голову. Глаза ее были глубоко синими, нос чуть в веснушках. — Вы француженка?
— Нет, — ответила она с акцентом. — А почему такой интерес?
— Мы с приятелем поспорили. Он говорит, что вы француженка, а я что нет.
— Я еще ни разу не была предметом спора.
— Ну, все бывает когда-то впервые, — улыбнулся я. — Не обижайтесь.
— А почему вы решили, что я не француженка? — Поинтересовалась она.
— Время не для посещения Монмартра, более строгая одежда, ну и так чутье. Чтобы оправдаться перед вами, я приглашаю вас за наш столик. Мой друг Николя приличный человек, он владелец одного из магазинов здесь на Монмартре.
— А вы приличный?
— Не то слово, я не знакомлюсь на улицах, но вы исключение. Так согласитесь разрешить наш спор?
Она чуть задумалась: — Ну, хорошо, я попробую испытать приключение в Париже. Пойдемте.
Мы вошли на веранду и когда подошли к столику, Николя встал.
— Николя, позволь тебе представить… — тут я замолчал, давая ей возможность назвать себя.
— Сара.
— Присаживайтесь, — предложил я ей и, подозвав официанта, заказал вино для нее. — Меня зовут Жан. Кстати, Николя, Сара из Англии.
— Откуда вы знаете? — удивилась она.
— По акценту понял.
— Верно, я из Англии. А вы лингвист? — обратилась она ко мне, — или медиум, раз поняли?
— Нет, я коммерсант, но много езжу и стал отличать, кто есть кто. Если у вас будет желание и время, я расскажу вам об этом потом подробнее, — и заметил, как улыбнулся Николя.
Официант принес вино, и мы просидели около получаса, в течение которого узнали, что Сара приехала в Париж по делам, но не в первый раз. Она хоть и ходила по Парижу, но наспех, не было времени, а вот сегодня ей захотелось без прежней суеты побродить по Монмартру, а если удастся, и по городу.
— Это у нас впервые такой спор, — пояснил я Саре. — Так было грустно, и мы вели пустой разговор. Он уверял, что меня в первую очередь должны интересовать женщины и вот тогда обратил внимание на тебя.
— И интересуют?
— Конечно, но чтобы как-то скрасить наше пари, я предлагаю тебе экскурсию по городу. Интересно? — решил я попробовать занять себя этим днем, отложив вопрос задания на потом. Это я мог себе позволить.
— Разумеется, — ответила Сара, с интересом рассматривая меня, оценивая, насколько я подхожу для роли экскурсовода.
— Париж притягивает своей изысканностью, — начал я. — Это город, по которому надо ходить не спеша, это город романтики. Когда ходишь по его улицам, площадям появляется желание заморозить время, остановить его, чтобы почувствовать его. Знаешь, когда просыпаешься утром, и в окно светит солнце — хочется выйти на улицу, зайти в кафе, выпить чашку ароматного кофе с круассаном. Это туристы быстро ходят, превращая осмотр в суету, и не замечают романтики Парижа.
— А что надо чтобы почувствовать его?
— Остановиться на улице, на мосту, посмотреть по сторонам, чтобы сердце наполнялось нежностью.
