Если только Жатва закончится и Арон переживет ее целым и невредимым в своем свинарнике. Почему-то сегодня все вокруг казалось мальчику странным… Он с замиранием сердца ждал, что за деревьями и холмами вдруг вырастут угрожающие тени или черная тьма прольется с небес и проглотит его вместе со свиньями!
Арон вдруг остро почувствовал притяжение родной земли. Неужели кто-нибудь сможет разорвать узы, которые связывают его с родиной? Ведь даже кровь Арона пропиталась запахами животных, растений и земли под ногами! Мальчик растер в руках буро-зеленые травинки, поднес их к носу и с наслаждением втянул ноздрями сладковатый запах.
Ферма не давала больших урожаев, но Арону все равно нравилось сажать растения и ухаживать за ними. Что касается скота, у семьи Вольфа Брейлинга был только один вол — такой древний, что уже едва держался на ногах, и несколько свиней и куриц. Арон практически в одиночку справлялся с животными, так как его родственникам хватало других забот.
Презирая себя за трусость, Арон бросил взгляд в сторону забора вокруг свинарника. Может, все-таки убежать куда-нибудь и спрятаться до окончания Жатвы? Если проползти под изгородью, обойти амбар и затеряться среди деревьев, Братья Камня никогда его не отыщут! Никто лучше Арона не знал южные области провинции Брейлинг — начиная от Дозорной Линии и заканчивая полной опасностей Край.
За исключением отца и братьев. Но будут ли они искать меня? Ведь любое проявление неуважения к Игле или Камню — страшный грех. Каждый гражданин Гнездовья присягает соблюдать законы страны, и мои родные никогда не примут клятвопреступника. Иначе они и сами будут считаться нарушителями закона…
Арон тряхнул головой и заставил себя сосредоточиться на работе. Нужно обязательно пройти сквозь Пелену, чтобы вернуть внутренний покой и силу духа! В конце концов, день уже на исходе, а значит — Жатва почти закончилась. Размеренно двигая руками и ногами, мальчик пытался раствориться в окружающих его красках, запахах и звуках; пробовал сосредоточиться на темно-коричневых стенах свинарника, легком дуновении ветерка и ритмичных движениях собственного тела. Грабли в руках Арона снова и снова погружались в смешанный с землей навоз и выбрасывали его из загона через щель под старой изгородью. Завтра, когда придет время давать свиньям корм, тут должно быть чисто.
Тяжелая работа. Хорошая работа. Честная работа.
Раздавшееся вдалеке хлопанье крыльев заставило мальчика подпрыгнуть на месте.
Он вскинул голову и увидел высоко в небе небольшую стаю белых птиц. Сделав крут над фермой Брейлингов, птицы понеслись дальше и вскоре исчезли из вида.
Арон попытался представить, как белоснежные стаи, одна за другой, несут послание с севера страны во все уголки Гнездовья — чтобы жители даже самых отдаленных городов и поселков могли без промедления получить печальную весть.
— Маб из рода Мабов отправился на небеса, — пробормотал Арон. — Еще один… Второй за последние два дня. Кто на этот раз, наследный принц?
И Арон поспешно дотронулся до щеки, прося Брата уберечь его от злой судьбы.
Крылья. Это были всего лишь птицы, а не путешественники на дороге.
— Мозолистые руки… Мозолистые руки… — тихо бормотал мальчик.
Через несколько минут сердце забилось спокойнее, а дыхание выровнялось. Арон еще сильнее сжал пальцами деревянную ручку грабель.
— Принц-нескладеха, — прошептал он, глупо хихикая. — Принц-нескладеха.
И тут с дороги послышался громкий звук.
Звук, похожий на скрип колес.
Звук, который издает повозка на тихой уединенной дороге.
Арон вздрогнул и чуть не выронил грабли.
Не будь глупцом! Это треснула ветка. Или камень упал…
Но скрип становился все громче и громче, а за ним последовали цокот копыт и звук ударов о землю когтистых лап. Арон вцепился в грабли и, замирая от ужаса, повернулся к дороге.
Таинственные, мрачные фигуры, окутанные облаком пыли, приближались к ферме — словно призраки из ночного кошмара…
Все кончено… — подумал мальчик, дрожащей рукой вытирая со лба пот, но тут у него в голове отчетливо прозвучал голос отца: «Не бойся, малыш. Мои дети — это богатство, которое я никому не отдам. Ты всегда будешь моим сыном!»
