А человек сказал: – Заповедей много, какие? – Иисус и говорит: – Не убивай, не блуди, не лги, не крадь, не обижай никого, почитай отца и мать.
А человек сказал: – Эти заповеди я исполняю от юности.
Иисус посмотрел на него и полюбил его и говорит: – Одного тебе недостает, – поди, и всё, что есть у тебя, продай и раздай нищим.
И человек смутился и молча отошел, потому что у него было большое имение.
И Иисус сказал ученикам: – Вот видите, как трудно богатому войти в царство божие. – Ученики ужаснулись на эти слова, а Иисус еще раз повторил и говорит: – Да, дети, трудно, трудно богатому войти в царство божие. Легче верблюду пройти в ушко иголки, чем богатому войти в царство божие. – И они еще пуще ужаснулись и говорили между собою: – Если не иметь ничего, то как же жить после этого, – замерзнешь, умрешь с голоду.
Христос сказал: – Это только кажется страшно плотскому человеку, духовному же человеку это легко. Тот, кто поверит в это и испытает, тот узнает, что это правда.
(Мр. 10, 17—27).
Вопросы: 1) О чем спросил Иисуса богатый человек? 2) Что сказал Иисус? 3) Что сказали ученики? 4) Что сказал Иисус?
И еще сказал Иисус: – Нельзя служить зараз двум господам: богу и богатству, воле отца и своей воле. Надо одно из двух: служить одному или другому.
И фарисеи слышали это, – фарисеи любили богатство и смеялись над этими словами Иисуса. И Иисус сказал им: – Вы думаете, что потому, что вас за богатство почитают люди, что вы и точно почетны. Нет, бог не смотрит на то, что наружи, а смотрит на сердце. То, что перед людьми высоко, то мерзость перед богом. В царство божие входят не богатые, а нищие.
Иисус знал, что фарисеи верят в то, что после смерти люди поступают одни в ад, другие в рай, и сказал им о богатстве такую притчу. Он сказал:
Был один человек, очень богатый; он каждый день гулял, рядился и веселился. И жил в том же месте нищий и коростовый человек, по имени Лазарь. И приходил Лазарь во двор богача, надеясь, не останутся ли объедки от богачева стола; но и объедков Лазарю не доставалось, богачевы собаки всё подъедали, да еще и Лазарю облизывали струпья. И вот умерли оба: и Лазарь и богач. И вот в аду увидал богач вдалеке Авраама, и смотрит, – Лазарь коростовый с ним сидит. Богач и говорит: Авраам, батюшка, тебя я беспокоить не смею, а вижу, с тобою сидит Лазарь коростовый, тот, что у меня под забором валялся. Так пришли мне его, пускай он палец в воде помочит и даст мне глотку освежить, потому горю я в огне. А Авраам говорит: за что же мне к тебе в огонь Лазаря посылать? Ты в том мире чего желал, то и имел, а Лазарь только горе видел. Да и хотел бы сделать по-твоему, да нельзя. Нет общения между вами и нами. Тогда богач говорит: если так, то пошли ты, батюшка Авраам, Лазаря хоть ко мне в дом. У меня пятеро братьев осталось, так жалко мне их. Пусть он скажет им, что́ от богатства бывает, а то как бы и они не попали в такую же муку, как и я. А Авраам говорит: они и так это знают. Это и Моисей и все пророки говорили. А богач и говорит: всё бы лучше, если бы кто из мертвых воскрес и к ним пришел, – они бы лучше одумались. А Авраам говорит: если и Моисея, и пророков не слушают, то хоть и мертвый воскреснет, и того не послушают.
(Лк. 16, 13—15, 19—31).
Вопросы: 1) Что сказал Иисус? 2) Что сказал Иисус на насмешки фарисеев? 3) В чем притча о богаче и Лазаре?
После этого Иисус ушел в Галилею и жил там с своими родными. И когда пришел иудейский праздник – обновление сени, то братья Иисуса собрались идти на праздник и стали звать с собой и Иисуса. Они не верили в его учение и говорили ему: Вот ты говоришь, что иудейское служение богу неправильно, а что ты знаешь настоящее служение богу делом. Если ты точно думаешь, что знаешь то, чего никто, кроме тебя, не знает, так вот иди с нами на праздник, там народу будет много, там при всем народе и объяви свое учение. Если все поверят тебе, тогда и ученикам твоим будет видно, что ты прав. А то что же скрываться. Ты говоришь, что наше служение богу ложно, что ты знаешь истинное, ну и покажи его всем.
И Иисус сказал им: – Каждому делу свое время. Пойду, когда придет время. – И братья его ушли, а он остался.
