В общем, я знаю, почему отец Мартин предложил мне написать рассказ. Он решил, что, если я напишу хоть что-то, это вернет меня к жизни. Он хороший человек, возможно, даже святой, но слишком многого не понимает.
Я пишу, не представляя, кто будет читать эти строки и вообще увидит ли их хоть кто-нибудь. Даже не уверена, пишу ли я для себя или для воображаемого читателя, для которого все, связанное со Святым Ансельмом, будет ново и в диковинку. Наверное, надо рассказать что-нибудь про колледж, описать место действия и участников.
Колледж основала в 1861 году одна набожная леди – мисс Агнес Арбетнот. Ей хотелось, чтобы и впредь у нас появлялись «благочестивые молодые люди с хорошим образованием, посвященные в католический духовный сан в лоне англиканской церкви». Я оставила кавычки, потому что это ее слова. В церкви есть про нее брошюра, откуда я все это и узнала. Мисс Арбетнот передала здания, землю, почти всю свою мебель и достаточно денег – как сама считала, – чтобы колледж работал вечно. Но денег всегда не хватает, и теперь колледжу Святого Ансельма приходится полагаться на финансирование от церкви Англии. Отец Себастьян и отец Мартин боятся, что церковь прикроет колледж. Это опасение никогда не обсуждается открыто, и уж, конечно, не с персоналом, хотя все в курсе. В таком небольшом и изолированном мире, как Святой Ансельм, новости и слухи распространяются без слов, по ветру.
Мисс Арбетнот не только отдала колледжу дом, но и соорудила северную и южную галереи, чтобы разместить в них комнаты для студентов, а также ряд гостевых номеров, связывающих южную галерею и церковь. Еще она построила четыре коттеджа для персонала, которые стоят полукругом на мысе примерно в сотне ярдов от главного корпуса. Она назвала их в честь четырех евангелистов. Я живу в самом южном, имени Святого Матфея. В том, который носит имя Святого Марка, живет Руби Пилбим, кухарка и горничная, со своим мужем, разнорабочим. Мистер Грегори обосновался в Святом Луке, а в самом северном, который носит имя Святого Иоанна, живет Эрик Сертис. Он помогает мистеру Пилбиму. Эрик держит свиней, но больше как хобби, а не для того, чтобы поставлять мясо для колледжа. Нас всего четверо, хотя есть еще уборщицы из Рейдона и Лоустофта, которые работают неполный день. Впрочем, в колледже обычно учится не больше двадцати студентов, ожидающих рукоположения, и проживает всего четыре священника, так что мы справляемся.
Найти нам замену непросто. Как правило, люди считают этот открытый ветрам заброшенный мыс, на котором нет ни деревни, ни бара, ни магазина, слишком глухим местом. А мне нравится, хотя, даже на мой взгляд, здесь мрачновато. Год за годом море разрушает песчаные склоны. Иногда я стою на краешке, вглядываясь в море, и будто вижу, как огромная волна, белая и сверкающая, в бешенстве устремляется к берегу, чтобы, обрушившись на башни и пристройки, на церковь и дома, всех нас смыть. Вот деревушка, что стояла на озере Балларда, уже не первый век покоится на дне морском. Рассказывают, что ветреными ночами иногда можно услышать слабый звук церковных колоколов с погребенных под слоем воды башен. А то, что не забрало море, погибло при великом пожаре 1695 года. От старой деревни не осталось почти ничего, только средневековая церковь, которую мисс Арбетнот восстановила и сделала частью колледжа. А еще два полуразрушенных столба из красного кирпича перед главным корпусом – единственное, что уцелело от особняка времен Елизаветы I, который стоял на этом месте. Но лучше я расскажу про Рональда Тривза, погибшего мальчика. В конце концов, именно о его смерти дальше и пойдет речь.
Еще до начала следствия полиция интересовалась, насколько хорошо мы были знакомы. Подозреваю, что я знала его лучше, чем остальной персонал, но распространяться не стала. Да и рассказать могла немногое. Решила, что негоже сплетничать про студентов. Мальчика тут не особо любили, но я предпочла об этом умолчать. Проблема в том, что он здесь не вписался и, по-моему, об этом знал. Его отец – сэр Элред Тривз – руководит крупной компанией, производящей оружие. Рональд кичился, что он сын очень богатого человека. Это подчеркивали и вещи, которыми он владел. Он ездил на «порше», в то время как другие студенты довольствовались машинами подешевле или ходили пешком. Постоянно рассказывал, как отдыхал на дорогих курортах и в дальних краях, куда другие студенты не могли позволить себе съездить, по крайней мере не на каникулы. В некоторых колледжах это обеспечило бы ему популярность, но не здесь. Все мы немного снобы: кто-то в одном, кто-то в другом. Не верьте, если говорят, что это не так. Но у нас деньги не имеют большого значения. Семья тоже не столь важна, хотя все-таки лучше быть сыном викария, нежели отпрыском поп-звезды. Думаю, что священники больше обращают внимание на интеллект. Нужны мозги, привлекательная внешность и остроумие. Здесь нравятся люди, которые могут рассмешить. А Рональд был не так умен, как полагал, и никогда не смешил людей. Его считали занудой, а, осознав это, он, естественно, стал еще более занудным. Полиции я ничего не рассказала. Зачем? Мальчик мертв. К тому же он любил совать нос не в свои дела, всегда хотел знать, что происходит вокруг, все время что-то выспрашивал. Сама я многого не говорила. А Рональд иногда вечерами заглядывал ко мне, сидел и болтал, пока я вязала и слушала.
