Поднявшийся на ноги Рид не знал, на какую часть сей диатрибы следует отвечать, если, конечно, вообще требуется какой-либо ответ.
— Я слышала, вы — окружной прокурор, — сказала Мэри Брэдфорд.
Теперь Рид уставился на нее в полном ошеломлении, поймал взгляд Кейт, которая пожала плечами, что означало: «Я ей этого не говорила».
— Не пойти ли нам в дом выпить чашечку кофе? — предложила Кейт, решительно направляясь к дверям.
— Мне в самом деле не следует себе этого позволять, — говорила Мэри Брэдфорд, следуя за ней. — У меня стоят корзинки клубники, из которой надо сварить джем, а сейчас, разумеется, я сама свой наемный работник, так что если в самом скором времени не приберу наверху, нам просто придется переезжать, Брэд ведь, естественно, хуже детей, повсюду расшвыривает свою одежду, — я вечно вытаскиваю прямо из пылесоса носки и говорю ему: «Слушай, я здесь не единственный человек, способный укладывать вещи на место…»
Рид задержался на задней веранде, снял ботинки, носки и вошел в дом босиком. Нормальным его побуждением было бы пойти к себе в комнату за другой парой носков и ботинок, но слишком уж искушала мысль подлить с помощью своих босых ног воду на мельницу Мэри Брэдфорд. Он начинал понимать, какой эффект производит она на людей. Эта женщина положительно толкала человека на неподобающие поступки, чтобы снабдить ее темой для разговора. Она производила впечатление чрезвычайной благопристойности, плавно перетекающей в похотливость, с которым Рид никогда прежде лично не сталкивался и которое приводило его в восхищение.
Они расселись вокруг обеденного стола, и вскоре каждый получил чашку кофе. Рид испытывал странное ощущение участия в некоем ритуале аборигенов. Он с удовольствием шевелил босыми пальцами и гадал, что же дальше придумает сообщить Мэри Брэдфорд.
— Я называю такие манеры шокирующими и недопустимыми, — сообщила она, принимая у Кейт сигарету, а закурив, добавила: — Я бросила курить. Разумеется, на мой взгляд, никого не касается, что мужчина делает в своем собственном доме, но он носится с ними как сумасшедший вверх по дороге в открытом автомобиле, а уж что творится в таком большом доме в уик-энд… со всеми этими девицами. Оргии. Я бы не удивилась, — продолжала она с многозначительным взглядом, — обнаружив там наркотики. Конечно, про выпивку нечего говорить. Как-то утром все эти люди собрались чем-то заняться и выяснили, что не способны доковылять дальше ближайшей распивочной.
— Мы обсуждаем кого-то известного мне? — спросил Рид столь сдавленным ради невинности тоном, что он самому ему показался притворным.
— В офисе окружного прокурора Беркшира обязаны его знать, — с ударением молвила Мэри Брэдфорд. — Ну, конечно, у них не хватает времени задерживать всех, кто носится по дорогам со скоростью пятьдесят миль в час прямо мимо знака с предупреждением: «Осторожно, дети». Когда собирается эта летняя публика, мне приходится запирать своих детей в доме. Я откровенно говорю вам об этом.
— Мне не показалось, что парень, которого я нынче утром видел мчащимся, точно ракета, принадлежит к «летней публике», — заметил Рид.
— В белой развалюхе, — хмыкнула Мэри Брэдфорд, с легкостью идентифицируя автомобиль, о котором шла речь. — Каждый год новый младенец и никакого понятия о заботе об уже имеющихся, равно как и денег. Кто бы стал возражать против восемнадцати детей, если бы не вопрос, на что купить им обувь?
— А у вас сколько? — полюбопытствовал Рид. Его интересовало, сумеет ли Мэри Брэдфорд прервать речь на столь долгий период, чтобы успеть дать ответ на вопрос.
Кейт просто сидела и улыбалась. Она явно прошла через это не один раз.
— Двое, — ответила Мэри Брэдфорд. — Они прилично одеты, и им не разрешается бегать вокруг, подбирая все, с чем можно позабавиться. Конечно, с тех пор, как открылся этот лагерь и все лентяи родители, отправляющие туда детей, в день посещения носятся по дороге, ее просто невозможно перейти, чтобы без опаски добраться до нашего коровника. Но, разумеется, мы простые фермеры, а простые фермеры никого не волнуют. Чтобы преуспеть в наши дни, надо либо научиться жить на пособие, либо заручиться поддержкой какого-нибудь профсоюза. Ну, мне надо вернуться и приготовить Брэду ленч. Придется ему довольствоваться сандвичами с арахисовым маслом. С этой клубникой не остается времени на готовку. — Она продолжала говорить, выходя из дома, направляясь к своей машине, останавливалась для очередного замечания, удаляясь все дальше и дальше, пока Рид наконец не почувствовал, когда она развернула машину, что он пережил воздушный налет и что кто-то немедленно должен все разъяснить.
