Машинист, знавший, что впереди прямой перегон без остановок и что его задача — без помех нарезать милю за милей, открыл дроссельную задвижку, и мощный двигатель, встряхнув за собой длинную череду пульманов, с ревом развил бешеную скорость. А оставшийся на станции Лестер Лейт следил, как красные огни последнего вагона сдвигаются все ближе друг к другу и пропадают во тьме.
В купе вагона D56 сержант Экли сгорбился за столом, широко расставив локти. Поддерживая ладонями подбородок, он нервно жевал размочаленную сигару. Блестящими от возбуждения глазами он смотрел через стол на тайного агента Бивера. Двое сыщиков делали доклад.
— Черт возьми, сержант, — говорил тот, что следил за доставкой чемодана на поезд, — вся эта штука приготовлена заранее. Лейт сам провернул все это ограбление. У него целая кипа резиновой одежды, которую можно надеть, надуть воздухом, и будешь похожим на большого толстяка. Натянул кепку, надел маску и…
— Минуточку, минуточку, — прервал его сержант Экли. — Лейт в ограблении не участвовал. Он пытается отобрать награбленное.
— Но в чемодане было именно это, точно, — не унимался сыщик. — И Лейт все прекрасно знал.
— Ясное дело, — подхватил второй. — Он сразу взял и описал то, что было в чемодане: маскарадный костюм, в котором тощий кажется толстым.
Перекатывавший сигару трясущимися губами сержант Экли вдруг вскочил.
— О’кей, парни, — скомандовал он. — Производим арест!
И он распахнул дверь купе.
— Мне оставаться здесь? — спросил Бивер.
— Нет, — сказал Экли, — пойдешь с нами. Можешь отставить маскировку и предстать перед ним тем, что ты есть. Заодно и расквитаешься за насмешки и обиды.
У верзилы-шпика сжались кулаки.
— Первым делом хочу расквитаться с ним за «Скаттла», — мрачно заявил он. — Все время Скаттлом называет. Говорит, похож на пирата, и все интересуется, не было ли у меня пиратов среди предков.
— Что до меня, — сказал сержант Экли, — даю тебе полную свободу действий. Зрение у меня ни к черту, и, если ты будешь утверждать, что он оказал сопротивление при задержании и нанес тебе удар, придется помочь тебе защищаться.
— Не нужно мне никакой помощи, — буркнул Бивер. — Все, что мне нужно, — это вмазать ему хорошенько.
Экли повернулся к двум другим полицейским.
— Запомните, — сказал он, — если Бивер заявит, что этот тип ударил его, все выступаем на стороне Бивера.
Оба одновременно кивнули.
— Пошли, — скомандовал сержант Экли, прикрепляя звезду на пиджак, и вся процессия во главе с ним зашагала с мрачными лицами по качающемуся проходу пульмановского вагона. Проводник, который застилал постели, укладывая матрасы и задергивая зеленые занавески, поднял на них глаза и проводил ошарашенным взглядом.
— Стучаться будем? — спросил Бивер, когда они шли уже по коридору вагона D57.
— Не говори глупостей, — прокомментировал Экли.
Повернув ручку двери купе, он с грохотом открыл ее. Глаза следившего за ними проводника широко раскрылись от удивления. Через минуту к нему присоединился проводник из следующего по движению поезда вагона.
Эвелин Рэй устроилась на сиденье очень удобно: левой рукой она облокотилась на стол, за голову подоткнула подушку, а подъем ее правой ноги упирался в обитую кожей ручку кресла. Подняв голову, она скользнула по вошедшим вопросительным взглядом, потом вдруг опустила колени и, натянув на них юбку, осведомилась:
— Так, ну и что все это значит?
— Где Лейт? — спросил сержант Экли.
— Понятия не имею, — хмыкнула она. — Кто вы такие? О, привет, Бивер. В чем дело?
— Ладно! Где Лейт? — не унимался сержант Экли.
— Он вышел какое-то время назад, когда я читала…
— Как сюда попал этот чемодан?
— Носильщик принес. Сказал, что Лейт велел отнести его на поезд.
— Где это произошло?
— На предыдущей остановке.
— А что говорил Лейт, когда поезд отъехал от этой остановки?
— Да что вы, я не видела его с тех пор, как сюда доставили этот чемодан.
Смех сержанта Экли был полон презрения и сарказма.
— Ну-ну, думаете, я на это куплюсь. Должно быть, за психа меня принимаете. Бивер, открой дверь в туалет. Джим, быстро проверить поезд.
Тайный агент рывком открыл дверь в туалет.
