Вулф проворчал, что не помнит.
Флора Галлант, оторвав правую руку от сумочки, сделала пренебрежительный жест.
— Конечно, о чем я говорю, ведь вы не женаты, да и возлюбленной при вашем отношении к женщинам у вас, разумеется, нет. Так вот, благодаря этой коллекции, все поняли, что мой брат — замечательный модельер и настоящий творец.
Его тут же начали засыпать выгодными предложениями, деньги потекли рекой, и он открыл собственное ателье моды на Пятьдесят четвертой улице. Четыре года назад я оставила свою работу — я служила гувернанткой — и перешла к нему, чтобы помогать ему. Я также сменила свою фамилию, чтобы иметь одну фамилию с братом. Начиная с пятьдесят третьего года дела брата резко пошли в гору, один триумф следовал за другим. Не скажу, что в этом есть и моя заслуга, но кое в чем я ему, конечно, помогла. Громкий успех он заслужил только благодаря своему таланту, но славу его делят и все те, кто ему помогают, и я в том числе. Но вот теперь, к сожалению, случилась беда.
Ее руки опять вцепились в сумочку.
— Беда нагрянула в лице женщины, — сказала Флора Галлант. — Женщины по имени Бьянка Фосс.
Вулф поморщился, Флора Галлант заметила его гримасу и отрицательно покачала головой.
— Нет, это не affaire d'amour,[1] можете мне поверить. Пусть мой брат никогда не был женат, он отнюдь не чурается женщин, хотя и сердцеедом его не назовешь — он понимает толк в женщинах и умеет находить правильный тон в общении с ними. Поскольку вам можно доверять, я вам скажу: у него есть amie intime[2] молодая женщина, которая занимает ответственный пост в его фирме. Поэтому невозможно, чтобы Бьянка Фосс привлекала его как женщина. Она впервые появилась у нас чуть больше года назад. Брат предупредил, чтобы мы ждали ее прихода, так что он познакомился с ней раньше. Он сам нарисовал эскизы костюма и платья для Бьянки, которые сшили у нас в ателье, но счет ей никто не посылал. Брат выделил ей комнату, из служебных помещений на третьем этаже, и она стала приходить каждый день; а потом начались неприятности. Брат никогда не говорил никому из нас, что у нее есть право распоряжаться, а она почти сразу стала распоряжаться и командовать — с его молчаливого согласия. Иногда она приказывает сама, а иногда действует через моего брата. Сует нос во все наши дела. Заставила Алека уволить одну закройщицу, хорошую работницу, которая верой и правдой служила ему долгие годы. Ей установили персональный телефон — ни у кого из нас таких привилегий нет. Месяца два назад наши портнихи уговорили меня попытаться выяснить у брата, что это за особа, и я пристала к нему с расспросами, но он отказался отвечать. Он оставался глух ко всем моим доводам и мольбам.
— Похоже, — произнес Вулф, — что она владеет его делом. Может быть, она выкупила ателье?
Флора Галлант помотала головой.
— Нет, это не так. Это совершенно исключено. Она не входит в число лиц, которые финансировали нашу фирму в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, а с тех пор дело постоянно приносило крупные прибыли, да и к тому же контрольный пакет принадлежит Алеку. Но вот теперь она собирается пустить его по миру, а Алек по непонятным причинам дозволяет ей это. Она требует, чтобы брат вложил деньги в компанию, по производству фирменной косметики «Алек Галлант» — с постепенным возвратом вложенных средств в виде отчислений от прибыли. Мы все против этого безумного проекта, и в том числе мой брат, но мы убеждены, что он уступит и тогда всем нам конец.
Флора Галлант еще крепче вцепилась в сумочку, так что костяшки ее пальцев побелели.
— Мистер Вулф, — порывисто заговорила она, — я хочу, чтобы вы с ней разделались.
— Погрозив ей пальцем? — ворчливо спросил Вулф.
— Нет, но вы найдете способ, Я уверена, что вы придумаете. Я также уверена, что у нее есть какая-то власть над моим братом, но только не знаю — какая. Я даже не знаю ее подлинного имени. Говорит она с акцентом, но не с французским; не могу распознать, с каким именно. Я не знаю также, когда она приехала в Америку; не исключено, что она проживает здесь нелегально. — Возможно, она познакомилась с моим братом еще во Франции, во время войны. Это вы сами выясните. Если у нее есть власть над моим братом, то я хочу, чтобы вы установили причину. Ведь, если она его шантажирует, это же противозаконно, не правда ли? Может быть, тогда с ней удастся покончить?
