— Что случилось? — машинально спросила Надежда встречную женщину в форме железнодорожника.
— Пассажиру одному плохо стало, — равнодушно ответила та, — вроде бы умер…
Сердце у Надежды отчего-то екнуло. Очень медленно она приближалась к небольшой, тесно сгрудившейся кучке народа, которая закрывала собой лежащее на асфальте тело.
— Разойдитесь, граждане! — гаркнул мрачный милиционер. — Дайте медицине проехать!
Прямо на платформу въехала карета «скорой помощи», любопытных оттеснили, тело подняли и понесли в машину. Надежда, не слишком удивившись, узнала того самого мужчину, который ехал с ней в электричке.
Отчего-то она сразу подумала, что плохо стало именно ему, оттого и сердце екнуло. Не успела она сделать и шага, как рядом раздался дикий вопль:
— Вот же она, вот!
Это вопила старуха, сидевшая рядом с Надеждой и за всю дорогу не только не вымолвившая ни слова, но даже не пошевелившаяся.
Теперь же она азартно тыкала пальцем в Надежду и орала, как будто ее режут:
— Вот она! Он с ней всю дорогу разговаривал! Задержите ее, товарищ милиционер!
Один из милиционеров сделал шаг в сторону и взял Надежду за локоть, хотя она и не думала убегать.
— Документы предъявите, гражданочка!
— Какие документы? — растерялась Надежда.
— Паспорт или пенсионное удостоверение, или права водительские, — объяснил милиционер.
Надежда мгновенно разозлилась, что ее приняли за пенсионерку, а ей ведь до пенсии еще пять лет! А муж еще утверждает, что она для своего возраста молодо выглядит!
— Нет у меня пенсионного, — процедила она, — стану я с паспортом по электричкам таскаться, чтобы его украли! Только новый получила! А если бы права водительские были, то на машине бы ездила!
У мерзкой старухи радостно зажглись глаза, она уж предвкушала, как Надежду сейчас прихватят и поволокут в милицию для выяснения личности, но милиционер, к счастью, оказался человеком покладистым. Он попросил свидетельницу продиктовать ему имя, отчество и фамилию, а также телефон и домашний адрес, после чего осведомился, знает ли она упавшего на платформе мужчину.
— Понятия не имею, кто он, — Надежда пожала плечами, — разговаривала со случайным попутчиком. Кажется, он сел в Западалове, но я не уверена. Ему еще в поезде плохо стало, говорил — сердце…
— Она его водой поила! — надрывалась старуха. — И чего-то давала…
Подумать только, оказывается, она все заметила! А с виду была в полной прострации.
— Нормальная вода, из бутылки, — сказала Надежда, — «Росинка», сама ее всю дорогу пила.
— Таблетку вы ему дали?
— Нет, у него свои были в кармашке, целый флакон.
Милиционер отошел поговорить с врачом, высунувшимся из машины. Надежда в это время постаралась выразить взглядом все, что она думает о противной старухе. Но та снова закаменела, она оживлялась только в присутствии милиции.
Вернулся милиционер и подтвердил, что у покойного была с собой упаковка нитроглицерина.
— Он умер? — встрепенулась Надежда.
— Да, сразу же, ничего уже не сделать.
— Надо же, вроде ему лучше стало в поезде…
— Врач сказал — так бывает. Пока сидел — вроде лучше, а встал — и сердце отказало. Расходитесь, граждане, ничего больше интересного нету! — заговорил милиционер и отвернулся.
Надежда решила, что ее больше не задерживают, подхватила свои сумки и быстрым шагом направилась к метро.
* * *
По дороге она немножко повздыхала о тщете всего земного. Вот ведь сидел в поезде человек, разговаривал с ней, а потом вдруг раз! — и умер. На вид ему было прилично за пятьдесят, так что вполне возможно, что сердце уже работало неважно.
Мысли Надежды тут же перекинулись на собственного мужа Сан Саныча, которому тоже за пятьдесят. И хотя сердце у него вроде бы не шалило (чтоб не сглазить!), он не курит и выпивает только по праздникам, да и то совсем немного, но все же он очень много работает и мало отдыхает. И ее, Надежды, святой долг облегчить жизнь собственному мужу, поскольку так сложилось, что она сейчас не работает, будем надеяться, что временно. То есть ее сократили весной, но обещали взять обратно в институт осенью. Хотя вот уже осень, а ей никто не звонит. И самое главное — Надежда уверена, что муж и слышать не захочет о том, чтобы она возвратилась на работу. Сам он трудится много и зарабатывает достаточно, на жизнь им хватает, а от Надежды требуется, чтобы она создавала мужу и коту Бейсику сносные условия для существования. Сама же она, имея достаточно свободного времени, может заниматься собой, ходить в бассейн, на шейпинг, на массаж и к косметологу. То есть это муж так говорит и не жалеет денег. На самом деле Надежде на шейпинг ходить уже не по возрасту, что бы там ни говорил муж.
