– Еще скажи: хорошо бы найти под полом Десятиугольного дома скелет садовника.
– Ну, вы даете! – По, до сих пор молча слушавший разговор Эллери и Леру, изумленно посмотрел на них и погладил длинную бороду. – А ты, я смотрю, шутник, Эллери.
– Это точно, – согласился Леру. – Если завтра на острове что-нибудь произойдет, получится любимый Эллери классический случай «домика в горах в снежную бурю». Мы говорили об этом, когда плыли сюда. Как бы он обрадовался, если б здесь произошло серийное убийство, как в «Десяти негритятах»!
– И его первого и убили бы.
По вообще был неразговорчив, но иногда бросал ядовитые реплики в стиле «редко, но метко».
Леру и Ван посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– «Серийное убийство на покинутом острове». А что? Звучит неплохо, – без малейшего смущения и робости заявил Эллери. – Это как раз то, что нужно. А я возьму на себя роль детектива. Ну, кто бросит вызов мне, Эллери Куину?
4
– В таких ситуациях, как сейчас, женщинам достается больше всего. Мы для них что-то вроде прислуги, – ворчала Агата, быстро разбирая вымытую посуду. Вызвавшаяся ей помогать Орци стояла рядом, следя за быстрыми движениями белых тонких пальцев Агаты, пока не сообразила, что ее собственные руки ничем не заняты.
– Пусть мужчины тоже на кухне поработают. Они не должны думать, что на нас можно все свалить. Как считаешь?
– Э-э… ну да…
– Эллери все время так важничает… Представляю его в фартуке и с половником. Сногсшибательное зрелище!
Агата весело расхохоталась. Орци покосилась на ее резко очерченный профиль и вздохнула.
Умное лицо, нос безукоризненной формы. Глаза подведены легкими фиолетовыми тенями. Длинные волнистые волосы хорошо ухожены.
Всегда веселая и излучавшая уверенность в себе Агата обладала скорее мужским характером, но при этом прекрасно понимала, что она женщина. Ей нравилось ловить на себе взгляды мужчин, привлеченных ее яркой красотой.
А я по сравнению с ней…
Маленький кругленький носик. Детские красные щеки, усыпанные веснушками. Большие глаза, беспокойно рыскающие по сторонам, совсем не подходили к ее лицу. Орци понимала, что, даже если она попробует накраситься, как Агата, толку не будет. Она не просто стеснялась своей внешности, а испытывала отвращение к своей робости, неуверенности, склонности к одолевавшим ее напрасным страхам и к отсутствию интереса к происходящему вокруг.
Их семерка часто собиралась вместе, и всякий раз девушек было только двое – она и Агата. Эта повторяющаяся неизбежность давила на Орци.
Не надо было мне сюда ехать. Вот какая мысль настойчиво преследовала ее.
Сначала у Орци не лежала душа к поездке на этот остров. Ей казалось, что появление там их компании осквернит память погибших. Однако робость не позволила ей устоять перед настойчивыми просьбами приятелей.
– Ой, какое суперское колечко! – сказала Агата, заметив кольцо на среднем пальце левой руки Орци. – Давно оно у тебя?
Орци уклончиво покачала головой:
– Не… не очень.
– Не иначе кто-то подарил? Хороший человек…
– Нет, что ты!
В конце концов Орци все-таки решила ехать. Она не осквернит память, она поедет, чтобы отдать последний долг тем людям, которые там умерли.
– Орци, ты всегда такая?
– Какая?
– Закрытая. Все держишь в себе. Мы уже два года знакомы, но мне кажется, что я о тебе почти ничего не знаю. Я не имею ничего против, конечно… Просто это как-то странно.
– Странно?
– Ну да. Мне приходит в голову эта мысль, когда я читаю твои рассказы в журнале нашего клуба. В них ты такая живая, ясная, а на деле…
– Потому что рассказы – это выдуманный мир.
Избегая взгляда Агаты, Орци отвернулась. На губах ее появилась смущенная улыбка.
– У меня с реальностью как-то не ладится. Я терпеть себя не могу. Мне всё во мне не нравится.
– Ну что ты! – Агата рассмеялась и провела пальцами по аккуратным коротким волосам Орци. – Просто тебе не хватает уверенности. А без нее никак. Ты очень милая, симпатичная… Ты ничего про себя не знаешь. Ну что ты голову все время опускаешь? Смотри гордо.
– Ты хорошая, Агата.
– Да ладно тебе. Давай уберем все быстрее и приготовим перекусить что-нибудь.
* * *
