Я понимала.
– Но в последние дни Марк стал не похож на себя. Не в том смысле, что он начал грубо себя вести. Я даже не знаю, как это объяснить. – Бланш замолчала, подбирая слова. – Такое впечатление, словно Марк все время чем-то озабочен, словно неотступно о чем-то думает. Наверное, здесь замешана женщина. Никакого другого объяснения я не вижу. Но мне нужно знать наверняка! Я дошла до точки, Дез! Ты не возьмешься это выяснить, а? Пожалуйста, прошу тебя.
Я объяснила, что сейчас работаю над двойным убийством и это расследование поглощает у меня почти все время, свободное от сна и еды.
– Ну пожалуйста, Дез! Я заплачу любые деньги!
Бланш почти рыдала, и я чувствовала себя последней гадиной.
– Ох, дорогая, я и впрямь сейчас так занята этими убийствами, что на прочие дела почти не остается времени. Мне не удастся посвятить твоей проблеме достаточно времени, а ведь для тебя важно, чтобы все прошло по высшему классу. Послушай, давай я назову тебе несколько имен отличных частных детективов. Это очень квалифицированные сыщики, и они смогут должным образом решить твой вопрос, хорошо?
– Наверное, так и нужно поступить, но я чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы за дело взялась ты.
Бланш судорожно всхлипнула, и я почувствовала себя еще большей гадиной. Змеюка подколодная, а не подруга! Но что мне оставалось делать? Я порекомендовала трех частных детективов, которые были не только хорошими профессионалами, но и просто симпатичными людьми. Напоследок я посулила Бланш, что позвоню в самое ближайшее время.
Ох, и почему только нельзя ампутировать совесть! Эта штука с самой колыбели приносила мне одни огорчения. Десять мучительных минут я убеждала себя, что никак, ну никак не могла взяться за это дело. Потом еще десять минут объясняла это Джеки, которая согласно трясла головой. После чего я прыгнула к телефону и набрала номер Бланш.
– Ты уже звонила другим детективам?
– Пока нет. Никак не соберусь с духом.
– И не звони! Я сама этим займусь. Вот только разгребу немного свои завалы. Но не волнуйся, я найду время. Встретимся завтра и поговорим. Хорошо?
– Ох, Дез, спасибо. Огромное спасибо!
Затем я позвонила Тиму Филдингу, для чего мне самой понадобилось собраться с духом. Несмотря на более-менее задушевный разговор двумя днями ранее, я понимала, что пройдет время, прежде чем наши отношения станут прежними.
Тим был вежлив и холоден, но, учитывая обстоятельства, на большее я и не рассчитывала. Он согласился принять меня ближе к вечеру.
В полицейском участке я появилась незадолго до пяти. Первые минуты мы с моим старым другом испытывали неловкость. Но, призвав на помощь все свое нахальство, я все равно бросилась головой в омут:
– Тим, я расследую убийство Константина, – заявила я, после чего поспешно добавила: – Насколько мне известно, ты тоже. Думается, если мы поделимся сведениями, это будет выгодно для нас обоих.
– А знаете, дорогая миссис Шапиро, вам палец в рот не клади. – Может, эти слова прозвучали не очень многообещающе, но в них чувствовалось невольное восхищение. – Ладно, Дез. Что ты хочешь знать?
Тим говорил тем раздраженным тоном, к которому всегда прибегал в последнее время, стоило мне появиться на горизонте.
– Помнится, ты сказал, что собираешься проверить алиби Селены Уоррен.
– Мы и проверили. И получили подтверждение, что Селена Уоррен улетела в Чикаго двадцать первого числа. Обратно она вылетела из аэропорта О'Хейр тридцатого в семь часов утра и приземлилась в Ла-Гуардии в десять тридцать по нью-йоркскому времени, через несколько часов после смерти своего бойфренда. Если ты подозреваешь Селену, то идешь по ложному следу. Девушка действительно любила Константина.
– Похоже на то… Кстати, у вас есть какие-нибудь дополнительные сведения о финансовом положении Константина?
– Положение лучше некуда. Тетушка Эдна щедро одарила племянника – оставила ему больше четырехсот тысяч долларов. Если он их не спустил, то по двести тысяч получат Селена Уоррен и дочь. Дез, повторяю, ты идешь по ложному следу…
– Знаю, Тим, знаю. Но давай взглянем на эту историю с другой стороны. Чем больше ошибок я делаю, тем больше ты ощущаешь свое превосходство. Разве плохо?
