– Сейчас самое главное, – с наигранным весельем объявила я, – раздобыть для Джерри адвоката!
Как оказалось, Мартинес даром времени не терял.
– По моему разумению, лучше этого человека не найти. – И тут он назвал имя, да такое, что на несколько секунд я лишилась дара речи от изумления. Мартинес нанял не кого-нибудь, а Филпотта, одного из самых известных и дорогих адвокатов Нью-Йорка. По-видимому, дела у скромного лавочника шли превосходно. – Мистер Филпотт сказал, что с бумагами напутали и Джерри еще не вызывали к судье. Адвокат велел мне не волноваться. Мол, к понедельнику они Джерри… как это называется…
– Предъявят обвинение?
– Вот-вот.
– Я уверена, что мистер Филпотт договорится о залоге. У Джерри нет судимостей. Кроме того, у него на иждивении старенькая мать.
– Вот и Филпотт говорит то же самое. Господи, как я на это надеюсь!
– А пока хочу вам сообщить, что я отрабатываю пару очень многообещающих версий.
Вообще-то это было нахальным преувеличением, но, согласитесь, приврать иногда не мешает.
– Это хорошо. Очень хорошо!
– Так что не отчаивайтесь, дружище! Вы нашли Джерри одного из лучших адвокатов, и в конце концов все образуется. Вот увидите, Сэл! Все будет отлично.
К концу разговора Мартинес повеселел.
На следующий день, в субботу, я позвонила Патрику Клори. Сможет ли он сегодня уделить мне несколько минут? Сможет. А как насчет его подружки Хеди? И она тоже сможет? Вот и чудесно!
В три часа я стояла на пороге просторной квартиры, располагавшейся в пентхаусе роскошного дома. Уж не знаю, как я себе представляла брата Клори, но ангел, с улыбкой распахнувший дверь, и отдаленно не напоминал мои фантазии.
Патрик был невероятно, неправдоподобно красив: высокий, стройный, с ресницами, за которые любая женщина без раздумий отдала бы душу. А юная красавица Хеди Ван Дам вполне могла бы быть его сестрой-близнецом. Оба щеголяли в белых рубахах и белых шортах. У Хеди шортики позволяли во всей красе демонстрировать потрясающие ноги. О, поверьте, мир переполнен особами, которые с радостью удавили бы Хеди за эти точеные ножки. Но я к ним не отношусь, пусть себе живет. Впрочем, как вскоре выяснилось, я все-таки с радостью убила бы юную красотку. Но только совсем по иной причине, ее роскошные ноги тут абсолютно ни при чем.
– Мы только что крутили педали, – сияя улыбкой, сообщил Патрик. Он показал на пару велотренажеров в углу огромной комнаты и проводил меня к широченному, по современной моде, дивану. – Вы о чем-то хотели расспросить нас?
Я задала им те же вопросы, что и чете Андерсон, и получила примерно те же ответы. Примерно – потому что добиться внятного ответа от Хеди оказалось неимоверно сложно. Красотка хихикала, несла околесицу и без устали жеманничала. Кроме того, сладкая парочка безбожно путалась во времени. Они не могли вспомнить, когда позвонила юная Колин, не ведали, в котором часу Клори отключился, и понятия не имели, когда сами ушли домой.
– Кто-нибудь из вас ходил взглянуть на Клори, после того как он заснул на диване?
– Мы нет, – жизнерадостно улыбнулся Патрик.
Я повернулась к Хеди в расчете услышать, подтверждение. Та увлеченно хихикала. Я вперилась в нее инквизиторским взглядом. Как мертвому припарка! Я выдержала угрожающую паузу. Никакого эффекта. Да эта мерзавка играет со мной! Черт, не только играет, но и счет явно в ее пользу.
– Ваша память говорит о том же, мисс Ван Дам?
– О чем?
– Мне хотелось бы знать, видели ли вы мистера Клори, после того как он отключился, – проскрежетала я, сдерживаясь из последних сил.
– С какой стати? – И Хеди залилась мелодичным смехом.
Господи всемогущий, да если бы она даже заплыла жиром и стала страшна как смертный грех, то все равно мне не понравилась бы!
– А Эдна? – вопросила я сухо. – Эдна выходила взглянуть на него?
– Честно говоря, не помню, – ответил Патрик. – По-моему, нет, но все возможно в этом мире.
Для туговатой на ухо Хеди пришлось повторить вопрос. Выгнув идеальной формы бровку, она отмахнулась:
– Ай, не обратила внимания!
Судя по всему, эта длинноногая вертихвостка не желала размениваться на такие мелочи, как расследование убийства.
