Передать не могу, что я испытывала, внимая моему клиенту. Однако, собрав остатки терпения, попыталась его вразумить:
— Не понимаю тебя. Если от твоего присутствия зависит здоровье Мэри Энн, то зачем ты нарываешься на запрет её видеть?
— Возможно, Филдинг отменит запрет, — с несчастным видом возразил Питер.
— Хорошо, оставим это. Но что бы ты ни делал в тот вечер, мне-то можешь рассказать! Без твоего разрешения дальше меня это не пойдёт.
И тут Питер ошарашил меня ещё раз:
— Легче было бы признаться полиции, чем тебе.
* * *
Короткое рандеву с клиентом привело меня в состояние шока. Что значит, легче признаться полиции, чем мне? Он настолько стыдится того, что сделал? Но что, ради всего святого, он мог такого ужасного натворить? Или же я повела себя слишком агрессивно и он постеснялся мне исповедаться? Вот такая у меня мерзкая привычка — хлебом не корми, а дай взвалить на себя хоть часть чужой вины.
Я была так огорчена, что решила устроить своей несчастной голове отдых. Например, пойти в кино, а намеченные дела перенести на другой день. Но в конце концов всё-таки не стала менять повестку дня и опять занялась актёрами, игравшими в "Любви и всем прочем".
В семь вечера связалась с Мидж Корсо, девушкой, которая, по словам Тары Уайльд, лично слышала, как Мередит ссорилась с Ларри Шилдсом. Пришлось проявить настойчивость, но своего я добилась и уговорила её выпить со мной.
Мидж была лет на пять старше Тары и лет на пятнадцать взрослее. Она мгновенно догадалась, к чему я клоню, стоило мне затронуть тему. А я к тому времени немного отточила технику и подъехала к ней куда ловчее, чем к Таре. По крайней мере, мне так казалось.
Ни три порции алкоголя, ни копчёные куриные крылышки, ни бесчисленные, наскоро сымпровизированные стратегические ходы не продвинули меня ни на шаг. Как и в случае с Тарой.
Только на сей раз поединок протекал в менее дружеской атмосфере.
Забегая вперёд, скажу: остальные члены труппы, согласившиеся повидаться со мной в последующие дни, вели себя ничуть не лучше. Собственно, от этой разношёрстной компании я узнала лишь одно: Ларри Шилдс умеет добиться исключительной преданности окружающих его людей. Как они дружно сплотили ряды и встали на защиту его секретов!
Но вернёмся к «травматическому» вторнику — так я обозначила тот день.
Когда, разочарованная встречей с Мидж Корсо, я вернулась домой, на автоответчике меня ждало сообщение от Питера. Похоже, он был совершенно раздавлен: "Позвони мне. Филдинг отказал доктору Бейкеру".
Питеру я перезвонила в восемь утра:
— Извини, что рано, но вчера я вернулась домой почти в полночь и побоялась, что разбужу тебя.
— Всё в порядке… Дезире, окажи мне услугу.
— С удовольствием. Какую?
— Поговори со своим другом Филдингом обо мне… Может, он передумает насчёт больницы. Пожалуйста.
— Уже говорила. Он даже слушать меня не стал. Питер, я уверена, к преступлению ты не имеешь никакого отношения, посему, что бы ты ни натворил в тот вечер, всё не столь ужасно, как ты себе воображаешь. И подумай о последствиях запирательства перед властями. Тебя не пускают к Мэри Энн. Стоит ли оно того?
— Не знаю, — горестно произнёс Питер, — но ничего не могу поделать.
Когда час спустя я заявилась на работу, Джеки передала мне, что Филдинг просил позвонить.
— Что поведал твой клиент? — с места в карьер начал Тим, стоило ему услышать мой голос.
— Я пока не успела с ним побеседовать.
— Думаешь, я тебе поверю? — разъярился он.
— Это правда, — не слишком убедительно возразила я. — Попробую немедленно с ним связаться.
— И не мешкай.
— Хорошо, однако…
Но Тим дал отбой. Ну и влипла же я!
Я решила выждать денёк, прежде чем снова подступиться к Питеру, надеясь, что отлучение от больницы поколеблет его упорство. Но в четверг он огорошил меня встречным предложением:
— Скажи Филдингу: если он позволит мне зайти к Мэри Энн хотя бы на несколько минут, я поделюсь с ним важной информацией.
— Что за важная информация? — сдержанно осведомилась я. Если этот щенок что-либо утаивал от меня, я сверну ему шею!
— О кольце.
— Каком кольце?
— А ты не в курсе?
— Каком кольце, Питер? — повторила я, скрежеща зубами.
