— А на Мэри Энн никто не обижался?
Питер покачал головой:
— Все любили… любят Мэри Энн. Она необыкновенно милая, и с ней очень легко.
Увы, так не бывает, но вслух я этого не сказала.
— И она никогда ни с кем не ссорилась?
— Ну…
— С кем? — напирала я. Назойливость, конечно, не красит, но вы не представляете, сколь часто она бывает весьма уместна.
— С бывшим женихом. Но они расстались сразу же, как только она приехала в Нью-Йорк. Неужто он столько времени выжидал, чтобы отомстить?
Мэри Энн, по словам Питера, была помолвлена с парнем из Нью-Джерси. Жениха звали Роджер, фамилии Питер не помнил, а занимался бывший суженый то ли недвижимостью, то ли страхованием.
— Больше я ничего о нём не знаю, — смущённо произнёс Питер. — У меня очень плохая память на имена, — добавил он, что было совершенно излишне. — И об их отношениях мне тоже мало известно. Они познакомились в универмаге «Хэрродз». Мэри Энн там работала, а Роджер проводил в Лондоне отпуск. Видимо, он малый не бедный, поскольку продлил отпуск, чтобы подольше побыть с Мэри Энн, а потом летал туда-сюда.
— Когда это было?
— Кажется, они начали встречаться где-то за полгода — или больше?.. — до того, как Мэри Энн перебралась в Нью-Йорк.
— Мередит вернулась сюда вместе с ней?
Питер кивнул:
— Когда Мэри Энн начала готовиться к отъезду, муж Мередит был ещё жив, хотя уже и очень болен. Мэри Энн чувствовала себя страшно виноватой, что оставляет сестру одну, но Мередит настаивала на её отъезде. Ведь Мэри Энн была обручена и должна была ехать. — Если Питер и ревновал к предыдущему жениху, то виду не подал. Спокойным тоном он излагал факты, словно повествовал о чём-то, случившемся в другой жизни. Впрочем, для него, наверное, так оно и было. — Но потом муж Мередит умер, как раз накануне отъезда Мэри Энн. Мередит поспешила покончить со всеми делами и отправилась вместе с сестрой.
— Значит, Мэри Энн приезжает в Америку с намерением выйти замуж за Роджера…
— И сразу узнает, что он был уже дважды женат, о чем ни звуком ей не обмолвился.
— И она с ним порвала.
— И она с ним порвала, — эхом отозвался Питер.
— Вряд ли они расстались по-дружески.
— Верно. Роджер вроде бы разозлился, но Мэри Энн не вдавалась в подробности. По-моему, она вообще завела речь о той помолвке только потому, что полагала — я должен знать. Но было видно, что ей не хочется распространяться о Роджере, я и не настаивал. — Питер украдкой глянул на часы, очевидно не желая, чтобы я заметила.
— У тебя дела?
— Нет, просто хотел бы поскорее вернуться в больницу. Но ты не торопись, спрашивай…
— Ладно, иди. — Вопросы у меня почти иссякли. К тому же посетителей в ресторане прибывало, метрдотель уже начал посматривать на нас косо. — Я тебе позвоню, и очень скоро, — пообещала я.
Теперь, оглядываясь назад, я ясно вижу то, на что тогда предпочитала закрывать глаза: вопросы, заданные Питеру, имели отношение не только к установлению личности потерпевших. Не в меньшей степени они касались и установления личности убийцы.
В тот вечер я выждала до девяти и позвонила Эллен. Моя племянница — помощник завотделом в универмаге «Мейси»; иногда она работает до половины девятого, но я, хоть убей, не могу запомнить, по каким дням.
Шесть гудков спустя явно запыхавшаяся Эллен взяла трубку:
— Алло?
— Что с тобой? Ты только что вошла?
— Тётя Дез? — Эллен всё ещё не могла отдышаться. — Я услыхала звонок, когда отпирала дверь. Боялась, не успею добежать.
— Я и впрямь уже собиралась дать отбой. Мне нужно с тобой поговорить, но я могу потерпеть, пока ты снимешь пальто, а потом перезвоню. Или лучше сделаем так: перекуси и позвони сама.
— Нет-нет. Раздеться я могу и с телефоном, и я уже поужинала. Что случилось? — Я обдумывала, как ловчее подступиться к делу, вследствие чего наступила томительная пауза. То есть томительная для Эллен, потому что моя племянница — самый беспокойный человек на свете. — Несчастье, да?! — всполошилась Эллен. Её воображение уже рисовало одну катастрофу за другой.
Всё отлично, Эллен, правда, — поспешила заверить я. — Хотела лишь рассказать тебе об одном очень симпатичном парне… — Договорить мне не позволили.
