Вот уж, поистине, в отделении скорой помощи здоровым не место: не успеешь и глазом моргнуть, как сам окажешься на больничной койке.
От нечего делать я принялась разглядывать единственное живое существо — то ли мужчину, то ли женщину, — делившее со мной коридорчик. О половой принадлежности существа я не бралась судить, поскольку оно было одето в штаны и кроссовки и сидело наискосок от меня, обхватив голову руками. Видна была лишь макушка, покрытая темно-каштановыми волосами.
Дабы чем-то заняться, я решила составить список продуктов для торжественного ужина в воскресенье с Эллен и её предполагаемым будущим мужем. Один такой список уже лежал в моей сумке, но я всегда умудряюсь что-нибудь забыть, потому не помешает подстраховаться, а потом сравнить оба варианта… Всё лучше, чем пялиться на перхоть на темно-каштановой макушке.
Я почти закончила список, когда кто-то тяжело опустился на соседний стул. Подняв голову, я с удивлением обнаружила рядом Кармен.
— Вот уж не ожидала, что вы так скоро освободитесь, — обрадовалась я.
— Выкроила минутку, но времени у нас с вами в обрез. Я и впрямь очень занята. Так что давайте ближе к делу.
Я последовала её совету:
— Где одежда, которая была на близнецах Фостер, когда их привезли сюда?
— Замявшись на секунду, медсестра, словно оправдываясь, ответила:
— Мы, конечно, пытались следовать предписаниям, но в тот вечер здесь был настоящий бедлам… то есть хуже, чем обычно… и…
— "Предписаниям"? — перебила я.
— Вы что, не знаете правил, касающихся жертв насилия? — подозрительно осведомилась Кармен.
— Да кто же их не знает, просто само слово «предписания» сбило меня с толку, — выкрутилась я, понятия не имея, о чем она толкует, и не желая признаваться в своём невежестве. В конце концов, не моя вина, что неверных супругов, которыми я обычно занимаюсь, не расстреливают за их прегрешения. — Итак, что произошло на этот раз? — Будем надеяться, что по ходу беседы ситуация прояснится.
— Ну, — продолжила Кармен, осторожно подбирая слова, — в понедельник вечером здесь был настоящий дурдом, как я уже сказала. Автобус попал в аварию, очень серьёзную, — кажется, на Восемьдесят третьей улице, — и на нас свалилась куча пострадавших. Мы носились как тараканы. А когда такое творится, ошибки неизбежны. — Она, глубоко и шумно вздохнула. — Двое молодых полицейских сидели за нашим столом, дожидаясь, когда им отдадут одежду…
— Так одежду забрала полиция? — Зря добряк Питер столь высоко оценил мои профессиональные навыки! Проверить имущество жертв — стандартная полицейская практика.
— Да нет, выслушайте же меня! — буркнула Кармен с унылым видом. — В неразберихе мы отдали им чужие вещи. А когда они вернулись через пару часов, было уже поздно. Мы успели выбросить вещички близнецов… то есть то, что от них осталось. Нам ведь пришлось разрезать одежду, чтобы оказать им помощь, и она превратилась в лоскутья..»
Филдинг был прав: закон Мэрфи в действии!
— Вы случайно не заметили, во что были одеты девушки?
— Да вы в своём уме! Они были все в крови. Где уж тут разглядывать, кто во что нарядился!
— Весьма вероятно, что на одной из них был жёлтый кашемировый свитер, — сделала я отчаянную попытку освежить её память.
— Послушайте, дорогуша, здесь дым стоял колесом. Сколько можно повторять одно и то же? И мир моды меня в тот момент не интересовал. Единственное, что всех нас заботило, — принять как можно больше людей и как можно быстрее. — Она с любопытством взглянула на меня. — А при чем здесь жёлтый кашемировый свитер?
— Не знаю, в курсе ли вы, но одна из сестёр умерла на операционном столе, а вторая всё ещё в коме.
— Знаю. Только сегодня спрашивала одну из больничных медсестёр о её состоянии, — смягчилась Кармен. — Вроде бы они были очень хорошенькими, хотя утверждать не берусь. После того, что этот сукин сын сделал с их лицами…
— Вот почему так важно выяснить, во что они были одеты. Пока никто не знает, которая из девушек умерла, а которая выжила. Жених одной из них — мой клиент. Вы не представляете, что он сейчас переживает.
— Бедняга. Вот уж кому тяжко пришлось, — пробормотала Кармен, сочувственно, качая головой..
