Потому когда заледеневшая в своей значимости служительница престижной больницы спросила к кому он пришел, старик заробел, словно пацан.
Егор Павлович уже выяснил, что Велихову никто не посещает. Это обстоятельство с одной стороны удивило его, а с другой – вызвало необычное волнение. Он не мог понять причину столь странного смятения, воцарившегося в его достаточно замкнутой и даже в какой-то мере ожесточившейся душе. Егор Павлович оправдывал свое состояние состраданием к больной актрисе, но с удивлением отметил, что лжет сам себе.
Тогда он постарался вообще выбросить из головы событие, случившееся на Подкове, сосредоточившись на очередном заказе. Но из этого ничего не вышло – руки и мозги никак не хотели работать в синхронном режиме.
Старик держался, словно стойкий оловянный солдатик, ровно двое суток. Третьего дня он махнул рукой на свои терзания и поступил, как обычно, честно и прямолинейно – взял и отнес передачу. Правда, имени своего не назвал. Так он носил продукты все три недели, которые Велихова провела в семнадцатой больнице. И вот сегодня Егор Павлович наконец рискнул нарушить свое инкогнито – в прошлое посещение ему сказали, что Ирину Александровну (так звали Велихову) вскоре выпишут и назвали дату. Прикинув, что женщине, видимо, надеяться не на кого, он со смятением в душе решился предложить ей свои услуги по доставке домой – заказанное им такси уже дожидалось у ворот.
– Собственно, я к Велиховой… – Егор Павлович пытался поймать ускользающий взгляд медсестры-ледышки.
– А-а… – на разрисованном под куклу Барби лице девушки мелькнула тень удивления и тут же пропала, уступив место холодной неприступности. – Вовремя…
– Извините, не понял…
– Вам нужно побеседовать с лечащим врачом.
Старик с готовностью кивнул.
Врач, упитанный вальяжный мужчина лет сорока пяти, курил дорогую сигару и пил кофе. Судя по табличке на двери кабинета, он был заведующим отделения.
– Да-да, Велихова… – врач испытующе оглядел Егора Павловича с ног до головы. – Вы родственник?
– Нет, – признался старик.
– Скверно… – на холеной физиономии врача появилось выражение озабоченности.
– Что именно? – встревожился Егор Павлович.
– Видите ли, в нашей больнице лечение не бесплатное. То есть, я хотел сказать – не совсем бесплатное, – быстро поправился врач. – Мы создали для Велиховой все необходимые условия, доставали дорогие лекарства…
– Короче можно? – неожиданно грубо перебил его старик, который наконец понял откуда дует ветер. – Меня интересует главное: в каком состоянии ее здоровье?
– Все нормально, – видно было, что врач не ожидал такого напора и немного опешил. – Просто она была сильно истощена. Недоедание… – тут он спохватился и быстро продолжил: – Кроме дистрофического состояния, у нее были нелады с желудком и печенью. Мы подлечили…
– Спасибо, – сухо сказал Егор Павлович. – Я и не сомневался в этом. Сколько?
– М-м… – врач пожевал полными губами. – Трис… Двести долларов, – быстро поправился он, глядя прямо в недобро сузившиеся глаза старика.
– Держите, – Егор Павлович положил на стол две зеленые бумажки и встал. – Я могу забрать… Ирину Александровну?
– Конечно, – с облегчением улыбнулся врач. – Все необходимые документы уже подготовлены.
– До свидания… – старик вежливо пожал протянутую руку и вышел.
Передачи для Велиховой и эти двести долларов пробили в бюджете старика достаточно внушительную брешь, но он даже и не думал унывать. Его гораздо больше волновала предстоящая встреча с Ириной Александровной…
Когда она появилась в комнате для посетителей, Егор Павлович поначалу просто не узнал ее. Вместо изможденной торговки с желтовато-серым лицом, почти старухи, перед ним стояла статная интеллигентная женщина с румянцем на щеках. Правда, присмотревшись, он понял, что румянец искусственный, мастерски нарисованный при помощи макияжных красок, но кожа уже не была иссушенной и дряблой, а в черных больших глазах светился тот самый жгучий огонь, который всегда приводил Егора Павловича в смущение.
– Это вы… тот самый?.. – изумление Ирины Александровны граничило с испугом.
Наверное, она ожидала увидеть кого-то совсем другого…
