Через пятнадцать минут разбитая дежурная «пятерка» кривовского горотдела затормозила у одной из пятиэтажек, самой распространенного строения в провинциальном городе Кривове. Что отличало его от всех подобных зданий, это необычная, единственная в городе, темная, почти черного цвета отделка. Она придавала дому какой-то мрачный колорит. Из-за него этот дом и получил свое второе название — «Гроб».
— Сорок, сорок, квартира сорок. Что-то там было, а что, не вспомню, — бормотал Косарев, поднимаясь по этажам.
— Убийств там точно не было, можешь даже не вспоминать, — сказал за его спиной Николай Сычев, криминалист, полуседой мужчина с красным лицом, в любое время года одетый в серый, в ёлочку пиджак.
— Сейчас посмотрим, визуальная память у меня самая сильная, — сказал Косарев, останавливаясь перед обитой деревянной рейкой дверью. Он наморщил лоб, рассматривая затейливый номерок. — Нет, не был я здесь.
За дверью они столкнулись с невысоким человеком в штатском, курившим сигарету.
— Привет, Андрей.
— Здравия желаю, Георгий Георгиевич. Привет, Николай.
— Что тут у вас? — спросил криминалист, проходя мимо оперов в комнату.
— Да все то же — труп, и никакой экзотики.
Заместитель начальника уголовного розыска майор милиции Андрей Викторович Колодников не отличался какими-то особенными габаритами, пожалуй, только голова казалась больше обычного, но это из-за тщательно уложенной прически да густых усов. Из-за них он казался старше своего возраста.
— Ты что здесь куришь? На площадку выйти не можешь? — напустился на него некурящий Косарев.
— Нет, не могу, я за дамой присматриваю, — и он кивнул головою в сторону зеркала, в котором действительно отражалась зала и сидящая на диване женщина.
— Кто такая? — спросил Косарев.
— Хозяйка квартиры, Никифорова Ольга Васильевна.
— И что она сделала?
— Час назад она вызвала «скорую», те приехали, но было поздно. Труп уже не подлежал реанимации.
— А наших-то трупорезов вызвали?
Колодников прижал палец к губам.
— Что, уже там? — удивился Косарев.
— Ну да. Гоблин прилетел сюда раньше вас, тут морг в двух шагах.
Со стороны комнат начали разноситься сплохи фотовспышки — Сычев начал свою работу. Еще минуты через три в прихожую вошел Андрей Коровин — старший судмедэксперт. По внешнему виду он походил на сказочного персонажа: торчащие вверх волосы, круглые глаза и при этом фигурные уши, какие обычно рисую сказочным джинам, с подкрученными вверх и в стороны кончиками. За это среди оперов патологоанатома звали Гоблином.
— Ну, что там, Андрей Васильевич? — спросил его Косарев.
— Одно ножевое ранение, в шею.
Колодников поразился.
— И все?! Там кровищи-то — жуть просто!
— Да, но всего одно входное отверстие. Попали тетке точно в сонную артерию, все вылилось в течение минут трех, может — чуть больше. Тут бы никакая скорая уже не помогла.
— Да, крови море и такая она яркая, алая, — подтвердил Колодников.
— Артериальная, что ж вы хотите, — подтвердил Гоблин и отбыл.
Теперь опера прошли в комнату, и, только взглянув на лицо женщины, Косарев вспомнил, откуда он знает этот адрес. Когда-то она была очень красивой женщиной, но в возрасте ближе к шестидесяти лет эта красота только угадывалась. Курносая, с большими мешками под глазами, с морщинистым лицом. Под левым глазом удобно разместился солидный, довольно свежий синяк. Одета дама была в красный спортивный костюм, и даже сидя было видно, что она очень высокая, худощавая.
— Черт, это же жена Никифорова, — пробормотал Косарев, невольно делая шаг назад. — Вот откуда я этот адрес знаю.
Колодников его не понял.
— Какого еще Никифорова?
Косарев отмахнулся.
— Да, ты не помнишь это дело, ты в Чечне как раз был. Убил один козел с год назад ее мужа, а потом судейские его отмазали. Долгая история. Перед ней жутко неудобно. Я обещал ей посадить того козла, а не получилось. Как хреново-то! Ладно, я пойду, посмотрю на тело, а ты можешь заняться ее допросом.
