Кто-то справа от Эдвана нервно дёрнулся, а мастер, как ни в чём не бывало, продолжил рассказ.
— Существует всего три типа внутреннего сосуда. Зелёный, жёлтый и красный. Чем ярче цвет, тем хуже для одарённого, — учитель обвёл группу холодным взглядом, — То, каким типом сосуда вас наградили небеса, определит всю вашу будущую судьбу. Наибольших успехов добьются те, кому повезло заполучить зелёный. Скорее всего, у большинства из вас будет зелёный сосуд… такие часто встречаются у отпрысков кланов. Самое главное преимущество зелёного сосуда перед остальными — это способность сохранять атру внутри себя бесконечно долго. Пока вы не захотите этого, ни одна крупица энергии не покинет его и не утечёт обратно в мир. Стенки такого сосуда идеальны, в них нет ни одного изъяна или трещины, — сделав небольшую паузу, господин Ганн глубоко вздохнул, — Другое дело сосуд жёлтый. В стенках жёлтого сосуда обычно есть от одной до нескольких трещин и сквозь эти трещины атра, которую вы пытаетесь удержать внутри, утекает во внешний мир. Цвет сосуда может изменяться от желто-зелёного до оранжевого в зависимости от количества трещин. Владельцы таких сосудов тоже могут стать сильными воинами, но их путь будет куда сложнее более одарённых. И куда легче тех, кому достался красный. Как я уже сказал, трещины определяют цвет. Как вы думаете, чем так плох красный сосуд? — вдруг спросил мастер. В группе повисло неловкое молчание.
— В нём… ещё больше трещин? — неуверенно пробормотал кто-то за спиной Эдвана.
— Да. Атра из него утекает ещё быстрее, чем из жёлтого, настолько, что владельцу красного сосуда никогда не подняться выше уровня пруда. Я потом объясню, что это значит, — мастер Ганн остановился в лёгкой нерешительности, как будто бы сомневался, стоит ли говорить ученикам что-то. Немного подумав, он кивнул каким-то своим мыслям и продолжил рассказ, — помимо основных трёх типов, существует ещё один. Его называют расколотым. Таким сосуд становится, когда его повреждают так сильно, что в нём появляются новые трещины. Его очень трудно распознать, если трещин мало, но если их больше, он будет выглядеть как красный сосуд с налётом настоящего цвета, того, который был у сосуда до повреждения.
Паренёк слева от Эдвана высоко поднял руку.
— Учитель, а что будет, если сосуд разрушится? — поинтересовался он, дождавшись разрешения от Ганна.
— Ты лишишься дара и умрёшь, — сказал он спокойно, как нечто само собой разумеющееся, — А теперь, подходите ко мне по-одному. Посмотрим, чем небеса вас наградили.
Мастер вытащил из-за пазухи какой-то странный кристалл размером с кулак и начал подзывать учеников по-одному. После, он прикладывал кристалл к их груди, к месту, где должен был находиться внутренний сосуд энергии и просто ждал, пока камень покажет результат. Ему не требовалось много времени, всего лишь пара минут, чтобы начать ярко светиться. Как Эдван и предполагал, практически у всех учеников из тех, что уже успели пройти проверку, сосуд оказался зелёным, и только у одного паренька он был жёлто-зелёным, даже ядовитым. Наследники кланов, и этим всё сказано.
Правда, не у всех проверка проходила быстро. Тем, кто до сих пор не мог почувствовать атру, мастеру приходилось насильно “вбивать” его прежде, чем приступить к определению сосуда. На поверку это оказалось совсем не сложно, но, болезненно. Мужчина просто легонько дотрагивался пальцем до груди ученика и тот тут же вздрагивал, как от удара хлыстом. Оказалось, мастер просто вливал в его сосуд немного своей энергии, чтобы расшевелить его. Он успокаивал их говоря, что таким мизерным количеством повредить сосуд невозможно, а болит он лишь с непривычки. И вправду, практически у всех, кому пришлось “разбудить” чувствительность, сосуд оказался зелёным, без каких-либо признаков повреждения.
Время шло и уже больше половины учеников узнали цвет своего сосуда души. Наконец, мастер Ганн кивнул Эдвану. Пришла его очередь. Чувствуя, как в животе начинает образовываться ком, парень медленно поднялся на ноги и двинулся вперёд, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в ногах. Он чертовски сильно волновался, ведь от того, что покажет проклятый кристалл зависело всё его будущее! Что, если он будет красным? Что, если в момент пробуждения дара его сосуд повредился из-за того копья? Или магического знака, который он нарисовал у себя на груди?
