Он отпустил ручной тормоз.
Вдруг Кейт схватила его за руку:
— Стой!
Он остановился:
— Что случилось?
— Забыли взять игрушки. Коробку, которую Тим унес наверх. Их не должны найти. Я сейчас принесу их. Я…
Она открыла дверцу машины.
В голосе Доулиша появилась новая нотка, которая заставила ее остановиться.
— Есть в тех игрушках какой-нибудь сильнодействующий наркотик? Мышьяк? Стрихнин?
— Да, в некоторых есть. Но в большинстве из них кокаин и героин.
— Ты знаешь, где что лежит?
— Да.
Доулиш резко приказал:
— Неси мышьяк. Он действует быстро. Принеси бутылку виски и стакан. Быстро!
Он подождал, пока она войдет в дом, и затем вышел из машины. Он то шел, то бежал по улице. В конце дороги он услышал шаги. В Хаймаркете почти всегда были полицейские, и сейчас наверняка был хотя бы один. Он добежал до угла и чуть было не столкнулся с констеблем, который выходил из дверей дома.
— Констебль, мое имя Доулиш. Патрик Доулиш. Я…
— Я знаю вас, сэр.
— Позвоните в Ярд сейчас же. Попросите их позвонить старшему инспектору Тривету по чрезвычайно неотложному делу. Они найдут человека на пустыре на Берн-стрит. Пусть пошлют туда доктора с аппаратурой для промывания кишечника: он был отравлен.
— Но…
— Проследите, чтобы они сразу же проинформировали старшего инспектора Тривета. Поторопитесь. Если человека еще не будет, когда они приедут, они должны спрятаться и ждать, пока его не привезут. И пусть дадут возможность уйти тому, кто принесет его. Запомните, больному нужно сразу же оказать помощь.
— Но…
— Старший инспектор Тривет все сделает как надо. Если вы этого не сделаете, на вашей совести будет человеческая жизнь.
Доулиш поспешил к машине. Он успел добраться до нее как раз тогда, когда входная дверь дома открылась и из нее вышла Кейт, неся перед собой коробку с игрушками.
Он подождал, пока она подойдет к машине, взял коробку и перенес ее, обойдя машину, на свою сторону, затем поставил на колени Тима. Кейт села рядом. Он включил стартер.
— Ты нашла контейнер с мышьяком?
— Да.
— Мы отвезем его на пустырь, недалеко отсюда. Дадим ему глоток виски и…
— Но его там найдут!
— Его все равно найдут рано или поздно. Чем скорее мы от него избавимся, тем лучше.
Они подъехали к забору, окружавшему пустырь на Берн-стрит. Доулиш выволок Тима из машины и протащил через калитку. Кейт стояла около уличного фонаря, наливая в стакан виски. Он положил Тима на землю, разогнул ему ноги и встал около него на колени, поддерживая его голову и плечи. Тим застонал и зашевелился.
— Просыпайся, старина, — уговаривал его Доулиш.
Кейт постучала одной из игрушек по стакану. Доулиш не видел порошка: он был слишком далеко от нее. Тим открыл глаза, и Доулиш сказал:
— Все нормально, Тим. Извини, но я должен был сделать это. Я хочу дать тебе выпить.
Кейт подала стакан. Он взял его и поднес к губам Тима. Тим попытался оттолкнуть стакан, но Доулиш прижал его еще сильнее.
— Тебе будет легче. Я был дураком, ты знаешь это.
Тим сделал глоток.
— Пей как следует.
Кейт наклонилась над ним, зажала ему нос и запрокинула голосу назад; рот открылся.
— Вливай! — сказала она.
Доулиш опрокинул стакан. Немного виски пролилось мимо; давясь, Тим глотал его, потом начал плеваться.
— Если он болен… — начала Кейт.
Тим перестал плеваться. Доулиш осторожно опустил его голову на землю.
Они благополучно вышли на улицу. Когда они трогались, Доулишу показалось, что он видит человека, стоящего в тени. Потом по Берн-стрит медленно проехала маленькая машина. Доулиш не смотрел ни на шофера, ни на Кейт. Он свернул на Пиккадилли-стрит.
— Куда мы едем? — спросил он грубо. — Может быть, на квартиру Тима, она была бы…
— На мою квартиру, — сказала Кейт.
На одной из темных узких улочек он спрятал человека, который лежал на заднем сиденье, затем поехал к конюшням, ведя машину по темной улице.
Кейт открыла входную дверь, вошла первой и пропустила Доулиша.
Поднявшись наверх, она зажгла свет. Когда дверь за ним закрылась, она прижалась к его груди и, глядя ему в глаза, улыбнулась.
— Утром ты будешь чувствовать себя лучше, а сейчас тебе надо выпить.
Она налила виски с содовой. И только когда он выпил половину, то вдруг подумал, что мог быть отравлен.
