Джонас молниеносно оторвал бирку и протянул Кэт.
– Вот. Вы кажется забыли ее срезать.
Кэт переводила взгляд с бирки на его лицо, внутренне холодея от ужаса. Все ее мечты мгновенно рассеялись.
Черт, черт, черт. Он испортил бирку. Она не сможет приладить ее обратно.
Тэсс предупреждала, что штрих-код на бирке нельзя повредить. Теперь Кэт не сможет вернуть платье.
К горлу подкатила тошнота. Кэт было нечем дышать. Как сквозь вату она услышала обеспокоенный голос Джонаса:
– Кэт, с вами все в порядке?
«Не смей падать в обморок. Не смей на него кричать. Не реагируй. Тебе нужна эта чертова работа», – лихорадочно приказывала она себе.
Кэт не могла вымолвить ни слова. Умом она понимала, что он сделал ей одолжение, но это было последней каплей, грозившей взорвать ее терпение, с которым она несла огромный груз накопившихся проблем.
Выхватив бирку из рук удивленного Джонаса, Кэт развернулась и понеслась в туалет, от души надеясь, что ее не вырвет по дороге.
Теперь она должна Тэсс тысячу баксов за наряд, который не может себе позволить. И все благодаря несносному Джонасу Холстеду.
Боже, секс-символ или нет, если бы он на самом деле ужинал с Роуан Гринли, Кэт позвонила бы ее ревнивцу-мужу и подсказала тому, где искать Джонаса.
А еще она посоветовала бы Роки прихватить с собой самое большое ружье.
Вернувшись за стойку администратора, расположенную у входа в ресторан с примыкающим к нему баром, Кэт посмотрела на батарею разнообразных бутылок на стеклянных полках над головой бармена, отчаянно желая заказать себе что-нибудь крепкоалкогольное.
Краем глаза она увидела в баре четырех парней и девушку с пирсингом и в татуировках. Молодые люди наслаждались коктейлем «Мариэлла», названным в честь жены Харрисона. Ей бы тоже не помешал сейчас этот знаменитый коктейль. А еще лучше было иметь золотую кредитку и счет в банке, как у Мариэллы Сантьяго-Маршалл.
И что ей теперь делать? Дьявол, ситуация – хуже некуда.
– Пожалуйста, пожалуйста, скажите, что вы оставили бирку на платье случайно и не собирались сдавать его утром.
Кэт резко обернулась и увидела перед собой хрупкое создание в разноцветных татуировках. На девушке было коктейльное платье цвета лимонного сорбета, на бретельках, выгодно оттенявшее цветные татуировки. Оторвав взгляд от причудливых рисунков на теле девушки, Кэт уставилась в личико эльфа с огромными шоколадными глазами. Нижняя губа и правая бровь в пирсинге, а на виске красовалась малюсенькая татуировка в форме экзотической бабочки.
– Выглядишь потрясающе, – похвалила Кэт. Что-то она сегодня разоткровенничалась с клиентами.
– Спасибо. Но ты не ответила на мой вопрос. Ты собиралась сдавать платье?
Кэт хмуро посмотрела в сторону столика Джонаса. Она никогда не обсуждала одного клиента с другим. Но эта девушка наверняка сейчас присоединится к группе своих татуированных друзей в баре, так что можно ответить на ее вопрос.
Она понизила голос:
– Точно. Я хотела его сдать завтра. Теперь мне придется оставить платье, хотя это совершенно не входило в мои планы. – Сама не зная, зачем она все это рассказывает раскрашенной фее, Кэт продолжила: – Господи, да я убить его готова. Я не могу себе позволить истратить тысячу баксов на платье. У меня их просто нет – и точка.
– Тысяча триста, – поправила фея, прикусив губу. – Это же «Каллисто». Тысяча триста девяносто пять долларов, включая налог.
Кэт хотелось биться головой о стену. Она выругалась себе под нос.
– Черт возьми, плевать мне на его сексуальность и магнетизм, он круглый дурак и идиот!
Прежде чем фея успела ответить, к ним неожиданно подошла Элена Маршалл. Она положила руку Кэт на плечо. Кэт резко обернулась, надеясь, что Элена не слышала ее последней фразы.
– Привет, Элена. Надеюсь, ты хорошо провела время, – проворковала Кэт.
– Спасибо, Кэт, вечер был хорош. Ну и о каком идиоте идет речь?
Кэт на секунду зажмурилась. Затем красноречиво взглянула на фею. Ей совсем не хотелось, чтобы Элена знала, что она взяла платье напрокат.
Девушка-фея улыбнулась:
– Разве не все мужчины таковы, в этот раз или в следующий?
Элена согласно кивнула и, попрощавшись, отошла.
