- А я, - сказал со смехом я, - живой. Зачем?
- Хрт так решил.
- Так! - гневно сказал я. - Я вижу, ты неразговорчив. Ладно! Тогда...
И я глянул на меч, на Хрт...
Хрт снова улыбнулся! Его рубиновые губы приоткрылись, и он опять шепнул - я не скажу, о чем...
И я взялся за меч. Меч мне легко поддался! И я схватил его, встал и пошел из-за стола, остановился возле колыбели. И изготовился...
И только тут Белун, не выдержав, воскликнул:
- Я вспомнил! Вспомнил! Только отойди! А лучше сядь!..
- Нет, - сказал я. - Я буду здесь стоять. И слушать. А ты расскажешь мне, кто я такой и почему и как это случилось. Говори!
И он... Заговорил:
- А было это так. Когда ты беспрепятственно прошел через Бессмертный Огонь, а после и Хвакир тебя не разорвал, и ты явился в Хижину и, сев за стол, окаменел... мне показалось, что я понял, что же замыслил Хрт: он заманил тебя, лишил их головы! Теперь, подумал я, мы без труда с ними расправимся, а уже после выведем тебя на капище и воздадим в дар Прародителям. И это будет знатное, достойное их подношение. Ведь ты первейший руммалийский воевода. Такого сжечь - ого! И я тогда... Сперва я показал твоим рабам твой меч, сказал, что ты сгорел, и это их немало напугало. Потом они, взяв наше золото, ушли. Потом, уже в дороге, разделились - ибо как раз в тот день твой меч был отдан Хрт, и он его сожрал. И дал их перебить - Гурволод и Стрилейф твоих рабов и перебили. Потом они пришли сюда - Гурволод старшим, а Стрилейф при его стремени, встали на капище и начали бросать в огонь добычу. Хрт быстро пожирал ее и требовал еще, еще, еще. Тогда Гурволод повелел: "Веди их наиглавного! Хрт, видишь, голоден!" И я пошел. Прошел через огонь, прошел мимо Хвакира. А в Хижину... не смог войти! Я стоял на пороге, молил, заклинал, но Хрт не пожелал меня впускать! Тогда... здесь лгать нельзя!.. тогда, выйдя на капище, я так сказал: "Нечиппы-ярла нет! Хрт его сжег, а Макья съела пепел!" Да-да, ярл Барраслав, уже тогда я кое-что стал понимать... А они гневались, они мне не поверили! Гурволод мне грозил, кричал, что быть того не может. Тогда я, осерчав, сказал: "Иди и сам смотри!" Он и пошел. И с ним пошел Стрилейф, Шуба пошел, Чурпан... Ну, словом, только те, кто ведет свой род от Хрт, ибо других не пропустит Бессмертный Огонь.
И Белун замолчал, стер пот со лба и тяжко перевел дыхание.
- А Хальдер? - спросил я. - Он же входил в кумирню. А тоже был чужак как я.
- Хальдер, - сказал Белун, - это совсем другое. Хальдер ходил к Источнику, пил из него, спас Айгаслава. И Хрт отметил Хальдера, и взял себе в приемыши.
- Как и меня теперь?
Белун зло глянул на меня... но промолчал. Тогда я взялся за веревку колыбели - и он опять заговорил:
- Так вот, я им сказал "смотрите сами" - и они пошли. Но они не только не вошли в Хижину, а даже не смогли миновать Бессмертный Огонь - так он тогда разбушевался. И они отступили. О, это было грозное знамение! И я сказал: "Хрт вас не принял, уходите!" Гурволод почернел, меч выхватил, хотел меня убить. А я сказал: "Воля твоя. Но есть и воля Хрт - и если он тебя сейчас не принял, то не примет и впредь. А, значит, не бывать тебе Ярлградским ярлом". Все это слышали. Все, онемев, молчали. Гурволод же... Меч опустил, велел подать коня. И съехал в Ровск. А после, в тот же день, ушел и Стрилейф. Ярлград стоял без ярла. И я, сам словно пес, сидел здесь, на крыльце, возле Хвакира, а в Хижину войти не мог. Я долго думал. Я о многом думал. И воеводы собирали Круг, рядились. Люд волновался: как же нам без ярла? Но только назовут кого, придут, спросят у Хрт, а он молчит. И ты сидел, и встать не мог. И я войти к тебе не мог, ибо тогда еще не знал, что говорить тебе. Потом мне голос был. И я призвал их, говорил: "Хрт сжег Нечиппу, Макья съела пепел, Нечиппы нет, но Макья разродилась - и нам дарован новый ярл, ярл Барраслав, который, как Нечиппа, лют и славен в ратном деле, но, как и Айгаслав и Ольдемар, он наш, да вы сами увидите: ему здесь все привычно и знакомо, он всех нас знает, чтит наши обычаи, он..." А! - Белун махнул рукой и помолчал. Потом сказал: - Хотя все было, я тебе скажу, не так. Не то мне Хрт сказал.
