Сходни еще не убрали, солдаты из грузовика выстроились на пирсе, держа оружие наготове. Принц Абу вышел из своей машины, его тут же окружили верные боевики его племени. Две группы по два человека — вытащили из одного из внедорожников и потащили за ним к кораблю какие-то большие, в метр длиной и толстые цилиндры, хорошо упакованные и больше походящие на спальные мешки армейского образца.
Внимательный, бесстрастный взгляд фотокамеры высокого разрешения наблюдал за всем этим с высоты в тридцать пятьдесят километров, делая снимок за снимком…
Вооруженных людей на судне оказалось многим больше, чем это было видно с берега, часть — прятались за контейнерами, сложенными так, чтобы было оборонительное сооружение. На надстройке — стоял замаскированный фальшпанелями крупнокалиберный пулемет, скорее всего не австро-венгерский, а русский НСВ с тяжелым стволом и оптическим прицелом, лучший в мире.
Принц Абу пригнувшись, шагнул внутрь палубной надстройки. За ним несли два цилиндра, остальная охрана осталась на палубе. Лестница, проходящая через всю надстройку и заканчивающаяся дверью на капитанский мостик — была довольно узкой, крутой, идти по ней было тяжело…
На капитанском мостике — капитана не было. Зато были вооруженные автоматами люди. Единообразный камуфляж и оружие подсказывало заинтересованному наблюдателю, что это не пираты.
— Добрый день — поздоровался по-английски Абу.
— Селам, мой дорогой, друг, селам… — Анте Младенович, генерал сил территориальной обороны Банства Хорватского, щеголяющий в форме полковника аргентинского специального подразделения, известного как "Альбатрос" вечно молодой, ухватистый, с нешуточного вида пистолетом на поясе, раскрыл для объятий руки — что привело вас на мой корабль?
Вообще-то Младенович подозревал, что именно — в этом смысле Латинская Америка и Африка мало чем отличались друг от друга. Но всякую игру надо было играть с начала и до конца и он не намеревался облачать задачу своему визави ни на йоту.
Речь, конечно же, пойдет о деньгах. Которых всегда не хватает…
— Наши дела требуют обстоятельного разговора. Товар.
По знаку принца — контейнеры, в каждом из которых находилось по десять килограммов обогащенного урана — опустили на палубу.
— Между прочем, мой дорогой друг, — заметил Младенович, — совершенно не обязательно было нести их сюда. Не знаю, как вам, а все еще дорога моя половая жизнь.
— Ко мне приходили, — сказал принц.
Младенович с невозмутимым видом кивнул.
— Мы знаем.
В самом деле…
В капитанской рубке повисло молчание — никто не хотел делать следующий ход.
— Кто? — первым не выдержал Младенович. Его можно было понять — у него не было государства.
— Англичане.
— Точно?
Принц раздраженно подал плечами.
— Черт, я не знаю!
Англичане… Младенович не показал вида, но вот их-то он и не ожидал. Он ожидал немцев, он ожидал итальянцев, он ожидал даже русских — но при чем здесь англичане? После произошедшего им остается только зализывать раны, им рано возвращаться в высшую лигу, да и нет тут у них своего интереса.
Или есть?
— Черт может, что-то скажете по этому поводу? — психанул Абу.
Один — один. Младенович моментально отыграл подачу.
— Скажу, что вам не стоит паниковать, друг мой. Что вы им сказали?
— Ничего.
Младенович молча смотрел на принца.
— Вы с ума сошли? — снова не выдержал он — я ничего им не сказал.
— Почему они пришли к вам?
— Я не знаю. Они спрашивали…
— О чем.
— О контрабанде наркотиков. О транзите через порт.
Оба собеседника понимали, что это может быть предлогом и не более того. Контрабанда наркотиков — это преступление тяжкое, но не государственное. Из-за него не будут вторгаться в страну, ставить новый режим и делать тому подобные штуки. А вот из-за ядерной контрабанды — будут, за это на куски порвут. Уроки Персии много чему научили: нельзя давать ни единого шанса. Ни единого! Еще не было случая, чтобы террористы взорвали ядерный заряд в крупном городе — но все понимали, что рано или поздно это произойдет.
— Мне нужны деньги! — резко сказал принц.
Младенович щелкнул пальцами — и ему передали атташе-кейс размером с пистолетный.
