.
«в год 852, индикта 15, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом. вот почему с этой поры начнем и числа положим. От адама и до потопа 2242 года, а от потопа до авраама 1000 и 82 года…»
Бог знает почему, но существует неистребимое мнение, что у автора «Повести» были какие-то свои не дошедшие до нас документы, на основании которых якобы и написана летопись. Возможно, кое-что было, но так, мелочь.
Основной источник всех знаний автора о прошлом Киевской руси – это греческие хроники, причем не все, а лишь немногие доступные автору. При этом знание автором «Повести» греческого языка не очевидно (хотя и не исключено). В принципе всю информацию, перекочевавшую из «летописания греческого» в «Повесть», можно было почерпнуть в переводах греческих хронистов на старославянский язык, выполненных в Болгарии и доступных киевским монахам. Весь недлинный список таких переводов присутствует в статье БСЭ о «Повести», частично процитированной в предисловии (сокращения при цитировании данного списка не коснулись).
Вдумайся, мой глубокомысленный читатель: столь судьбоносный для Руси момент, когда «стала прозываться Русская земля», автору известен не из каких-либо древних русских письмен, даже не из устной народной традиции, а из мимолетного упоминания «в летописании греческом» какой-то руси, приходившей на Царьград. Кстати говоря, из-за того, что греческие хроники попали к автору, скорее всего, в переводе на древнеболгарский (он же старославянский) и соответственно через Болгарию, дата прихода руси к Царьграду (на самом деле 860 год) смещена на восьмилетнюю разницу в византийском и болгарском летоисчислениях[18], о которой автор «Повести», похоже, и не подозревал. В результате более чем двухтысячелетний период «от Адама до потопа» расписан с точностью до года, а важнейшее событие менее чем двухсотлетней давности дается с ошибкой в восемь лет. Смех, да и только.
«Положение чисел от Адама» не стоило бы комментария, но на нем держится все летоисчисление «Повести». Выдуманное от самого начала, неверно привязанное к греческой хронологии, произвольно дополненное «от фонаря» самим автором, оно по современным меркам не лезет ни в какие ворота даже для повести, не говоря уже о летописи. Тем не менее, учитывая не столько важность этой глобальной ошибки, сколько пафос момента, оставим здесь закладку – «Прозвание русской земли».
– Бэрримор, почему Британия зовется Британией?
– Потому что в ней живут британцы.
– А почему Англия зовется Англией?
– Потому что в ней правит английская королева! Этим достойным ответом Бэрримор вынуждает меня заткнуться и с полным правом удаляется в буфетную.
«Но возвратимся мы к прежнему и расскажем, что произошло в эти годы, как уже начали: с первого года царствования Михаила, и расположим по порядку года.
В год 853.
В год 854.
В год 855.
В год 856.
В год 857».
Непонятный перевод бумаги (ладно бумаги, драгоценного пергамента!) – пустые годы «Повести». Опять же, устойчивое мнение считает виноватыми в этом переписчиков: либо потеряли драгоценное знание, либо и вовсе сознательно вымарали его по приказу власть предержащих. Поразительное стремление превратить любыми средствами «Повесть» в летопись! Она ведь об этом не просила.
Но зачем же тогда вписаны пустые годы-строки? Ответ следует из самого текста: автор просто «расположил по порядку года» «с первого года царствования Михаила», вот и получилось: 853, 854, 855, 856, 857. Что тут непонятного? Если не считать «Повесть» летописью и не требовать от автора больше того, что он хотел и сделал, то и проблем никаких нет. Года расположены? Расположены. По порядку? По порядку. Претензии есть? Ах, мой возмущенный читатель, ты ждешь обещанного рассказа «что произошло в эти годы»? Так ты его и получишь, но… «как уже начали», то есть в форме произвольного повествования о том, о чем автор сочтет нужным нам сообщить, и так, как он пожелает это сделать, а отнюдь не в виде летописи как погодной хроники. Не жди не обещанного.
