- Что? – воскликнул Зеб.
- Замолкни, Зеб, - шикнула я.
Габриель запустил руки в волосы, став похожим на взлохмаченного Бетховена, что, при других обстоятельствах, выглядело бы забавно.
- Пожалуйста, просто прими мою помощь и прекрати быть такой, такой…
- Такой Джейн? – подсказал Зеб.
- Зеб! – предостерегающе рыкнул Габриель.
- Так, ладно, сдай назад, - велела я, толкая Габриеля в грудь. - Ты подавляешь меня. Ты никогда не обращаешься ко мне иным, кроме как «слушайся Папочку», тоном, который безумно бесит в тех, к кому испытываешь чувства. Я понятия не имею, как ты ко мне относишься, за исключением того, что тебе нравится видеть меня голой, и у тебя присутствует этот пещерный «должен защитить Джейн» инстинкт. Я же не телепат. - Вообще-то, технически, ты – именно он и есть - проявил инициативу Зеб.
Мы рыкнули на Зеба, обнажив клыки.
- Молчу, молчу! – воскликнул он, вскидывая руки и отступая.
- Я не пишу любовных стихов, - сказал Габриель. - Не сюсюкаю. Не вешу часами на телефоне, воркуя: «Нет, сначала ты клади трубку». Я был воспитан во времена, когда, имея чувства к какой-нибудь женщине, ты либо предлагаешь ей руку и сердце, либо делаешь ее своей любовницей. Думаю, учитывая обстоятельства, тебе стоит отдать мне должное за то, как далеко я продвинулся.
Проклятье, если в его словах не было смысла. Но мне пришлось бы сдать свой членский билет на принадлежность к женскому полу, если бы я когда-нибудь это признала.
- Ты собираешься заставить меня произнести это, не так ли?
Я вскинула руки.
- Не понимаю о чем ты.
Он вздохнул, коротко нетерпеливо фыркнув.
- Ты мне нравишься. Ты непредсказуема и всегда говоришь то, что думаешь, даже когда этого лучше не делать. Ты влипаешь в передряги, которые Мольеру[7] и не снились.
- Ладно, ладно, значит, я тебе нравлюсь.
- Да, я думаю, мы должны быть особенными друг для друга, - заявил он. Я уставилась на него. - Я – твой Сир, и мы занимались любовью.
- Я знакома с твоим резюме, - ответила я, утихомиривая его еще одним вороватым взглядом в сторону Зеба. – Сейчас неудачное время для этого.
- Сомневаюсь, что у нас когда-нибудь будет удачное, - пробормотал он, поднося руку к моему рту. – А теперь пей, прежде чем до Мисси дойдет, чем мы тут занимаемся. - Звук, с которым я присосалась к его запястью, ничем иным, кроме как «чавком» не назовешь. Габриель ойкнул, вызывая у меня невольную улыбку. Странное дело, но я ощутила, как уходят на второй план вопли Мисси и Дика. Габриель вздрогнул, когда я начала пить его кровь большими глотками.
Зеб таращился, придвигаясь все ближе и ближе.
- Это типа как с моряком Попаем[8]? Она съест свой шпинат и обретет силу двадцати щурящихся матросов?
- Как ты прожил так долго, и никто тебя не покалечил? – спросил Габриель, когда я закончила пить. Я вытерла каплю с подбородка и усмехнулась Зебу ярко красным ртом. Он отскочил с нескрываемой брезгливостью.
Габриель протянул вынутый словно из ниоткуда носовой платок и приложил к моем рту.
- Обожаю, когда он это делает, - поделился Зеб, шаря глазами по Гэйбу в поисках скрытых карманов. – И почему мне не дано быть крутым ловкоруким парнем?
- Я смотрю, ты просто фанатеешь от него, не так ли? – заметила я, качая головой.
Сведя большой и указательный пальцы, Зеб смущенно изобразил степень своей увлеченности.
Внезапное снижение уровня шума свидетельствовало о том, что Мисси, наконец, обратила на нас внимание.
- Габриель, я уверена что то, что ты сейчас сделал, может считаться жульничеством, - заметила Мисси, с укором надув губы.
- Не пытайся трактовать мне древние кодексы, - проворчал он.
Мисси проигнорировала холодный тон Габриеля.
- Тогда я могу рассчитывать на то, что ты не станешь лезть не в свое дело и позволишь нам, девочкам, уладить это между собой.
- Ты можешь рассчитывать на то, что я буду удерживать этот фарс максимально близко к кодексам. Но, если по какой-то несчастливой случайности тебе удастся убить мою избранницу, я заставлю тебя мечтать об объятиях рассвета.
