Разгром противника у станции Карпово явился результатом слаженных действий пехоты, артиллерии, авиации. Отлично действовал бронепоезд, построенный одесскими рабочими (он был передан армии в первых числах августа), который зашел противнику в тыл и вел пулеметный огонь сразу с двух бортов.
Все было согласовано, как на хорошей военной игре. Во время боя штаб дивизии имел надежную связь со штабом армии, а генерал Воробьев, находившийся на своем НП, был связан непосредственно со мною.
Наверное, я волновался больше самого Василия Фроловича, когда он доложил о начале вражеской танковой атаки. Ведь в то время наша пехота еще страдала танкобоязнью и порой не выдерживала танковых атак.
Я готов был прыгать от радости, услышав по телефону:
— Танки противника горят, пехота расстреливается нашими пулеметами…
Общее ликование царило в эти минуты не только на переднем крае, на всех наблюдательных пунктах, откуда видели бой своими глазами, но и у нас в штабе армии.
В Западном секторе на некоторое время наступила тишина. В других секторах бои продолжались. В Восточном одна за другой отбивались атаки у Булдинки. В Южном секторе 25–я дивизия при поддержке полка 95–й вела напряженный бой с превосходящими силами противника на своем правом фланге. Положение здесь осложнялось тем, что у нас кончились 122–миллиметровые снаряды и были на исходе 76–миллиметровые.
Тревожные вести поступали с моря. Авиаразведка установила выход из Сулина группы транспортов, охраняемых самолетами и сторожевыми катерами. Наши бомбардировщики атаковали эти корабли, потопили два транспорта и один повредили, заставив остальные повернуть обратно. Естественно, возникал вопрос: не было ли это попыткой противника высадить где‑то в районе Одессы морской десант?
Напряженный день 18 августа ознаменовался также усиленными налетами неприятельской авиации на город и порт.
Утром 20 августа мы узнали о решении Ставки Верховного Главнокомандования создать Одесский оборонительный район под командованием контр–адмирала Г. В. Жукова.
Создание оборонительного района с подчинением его командованию Черноморского флота явилось в сложившейся обстановке хорошим решением. До этого Приморская армия, отрезанная от наших сухопутных сил, находилась в положении, когда над нею фактически не было непосредственного высшего начальства, которое могло бы повседневно ей помогать, заботиться о ее боеспособности.
Теперь я, оставаясь командармом Приморской, становился заместителем командующего оборонительным районом по сухопутным войскам. Ф. Н. Воронин стал членом Военного совета OOP, Г. Д. Шишенин — начальником штаба района. Членом Военного совета армии был назначен бригадный комиссар М. Г. Кузнецов. Обязанности начальника штаба армии перешли к полковнику Н. И. Крылову, до того — начальнику оперативного отдела, причем он был теперь также и заместителем начальника штаба района.
На посту командующего оборонительным районом контр–адмирал Г. В. Жуков показал себя хорошим организатором. Он умел координировать работу своих заместителей и помощников, не мешая им проявлять широкую инициативу. Г. В. Жуков поддерживал тесный контакт с местными партийными и советскими органами, что в специфических условиях осажденного города было особенно важно.
Но, чтобы не кривить душой, я должен сказать, что мы с Г. В. Жуковым сработались не сразу. Серьезные недоразумения возникли уже в день назначения его командующим районом, когда между нами еще не были четко распределены функции и обязанности, да и вообще не вполне было ясно, сохранится ли в составе OOP Приморская армия как таковая со своим командующим и штабом.
Тогда я был поставлен перед фактом неожиданного для меня отвода 25–й и 95–й дивизий на новые рубежи. Приказ об этом был отдан Г. В. Жуковым через штаб военно–морской базы и стал известен штабу армии уже от командиров соединений, получивших его для исполнения. Отход не везде прошел организованно. Мы уменьшили свой и без того ограниченный, трудный для маневрирования силами плацдарм. То, что части, отошедшие на новые рубежи, могла лучше поддерживать корабельная артиллерия, трудно было признать убедительным доводом в пользу такого «уплотнения обороны».
