— Где ж не видеть, — сердито проворчал Керн, яростно вкручивая шуруп. — Я вот что тебе скажу, Маура, — он отошел от окна и тоже сел на скамейку, — девчонка эта, примерно как картина, вещь красивая, но совершенно бесполезная.
Тут он со злостью наступил ногой на проползающую гусеницу.
— В этом году нужно опрыскать сад, — раздраженно сказал он.
— Мама, я уже замесила тесто! — Крикнула Хита, выглядывая из дома. Маура со вздохом встала и медленно побрела в дом.
В это время на берегу реки, Лемис и Йон складывали в телегу круглые камни. Лемис был весь погружен в свои мысли и, безостановочно болтающий Йон, то и дело его оттуда вытаскивал.
— Эй, Лемис! Я говорю, камней достаточно! Лошадь надорвется!
Йон подошел к брату и внимательно посмотрел ему в глаза.
— Ты о той девчонке думаешь?
Лемис молча кивнул. Йон подобрал маленький камушек с земли и зашвырнул его в воду.
— Ее уже три дня не выпускают, — сказал Лемис, поправляя вожжи. — Вчера голубь принес от нее письмо.
Йон подобрал еще один камушек и стал подкидывать его в руке.
— У них же там сегодня пиршество, готовятся, поди.
Лемис отрицательно замотал головой.
— Просто узнали, что мы встречаемся.
Йон с размаху запустил камушек и, прищурившись, смотрел, куда он упадет.
— Знаешь, Лемис, выброси все из головы. Девчонок вокруг полно, ты видел, как соседка на тебя смотрит? А с этой древесницей ничего у тебя не получится.
Он подошел к телеге и стал поправлять валуны.
— Ну, приведешь ты ее к нам в дом, а дальше что? Она же, как заморская принцесса вся расфуфыренная, думаешь, она будет полоть в огороде сорняки? — Йон иронично ухмыльнулся. — Эти древесники очень странные, — добавил он уже серьезно, — может оно и к лучшему, что мы не можем к ним в лес попасть. У них там такая чертовщина происходит, что холмовики, попав туда, сходят с ума.
Лемис задумался, скрестив руки на груди.
— И потом, — продолжал Йон, — вспомни Герику с соседней улицы. Какая любовь у них была с Пином, а теперь на нее посмотри! Только про свой лес и талдычит, опять в свою березу просится. Ходит нерасчесанная с заплаканными глазами, а ведь старые холмовики их предупреждали.
Братья сели в телегу и медленно поехали.
— Знаешь, Йон, Олесс мне говорила про какие-то шкатулки. Если ей на празднике достанется пустая, все против нее ополчатся, — нахмурившись, сказал Лемис.
— А я тебе что говорю! — ухмыльнулся Йон, — они там в своем лесу сами в зверей превратились! Это же надо, из-за какой-то паршивой шкатулки, так обращаться с девушкой! Вот что я тебе скажу, братец, — Йон похлопал Лемиса по плечу, — пригласи-ка ты к нам сегодня Капи на чай, она будет просто счастлива!
Он громко захохотал и тряхнул поводьями.
Когда они вошли в дом, стол был уже накрыт к обеду.
— Ну-ка быстро руки мыть и за стол! — скомандовала Маура.
Отец сидел в центре стола, мрачно почесывая бороду. Лицо у него было грубоватым, словно наспех вырубленным топором. Русые волосы, почти не тронутые сединой, гладко зачесаны назад.
Хита наполнила всем тарелки с борщом, пододвинув тарелку с соленьями поближе к Керну.
Тот не сводил глаз с задумчивого Лемиса, который рассеянно мешал ложкой борщ.
— Ну, — произнес Керн, отламывая ломоть хлеба, — как в этом году река, сильно разлилась?
Лемис по-прежнему гонял в тарелке лист петрушки.
— Сын! — гаркнул Керн, стукнув ладонью по столу, — я тебя спрашиваю!
Лемис вздрогнул и выронил ложку.
— Извини, отец, я не слышал, — тихо произнес он.
— Я вижу, что ты ничего не слышишь, — язвительно сказал Керн. — Выброси эту девицу из головы! — Он смахнул кусочек капусты с бороды и резко отодвинул тарелку. — Что в ней такого особенного? — не помня себя от злости, заорал он так, что Хита вжала голову в плечи.
Лемис положил ложку и, глядя в глаза отцу, спокойно ответил:
— Я ее люблю.
Маура охнула и прикрыла ладонью рот.
— Любишь, значит… — отец откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, — и что же ты собираешься делать дальше?
— Я пока не знаю… — Лемис посмотрел на брата, но тот засунул в рот пирожок и смотрел в окно на птичек.
— А ты вообще в курсе, что прежде чем что-то делать, надо подумать, а не наоборот? — отец смотрел на него, ухмыляясь. — Ты хоть представляешь, кто такие древесники?
