Джейк поднял глаза, понял, что Эми смеется над ним, и убрал руку с ее талии.
— Ты несерьезно относишься к собственным родам.
— Ошибаешься. Я серьезна как никогда.
— В самом деле? Ты решила, где будешь рожать? — Проза жизни. Надо сделать акцент на прозе жизни. — Где-нибудь поблизости есть хорошая больница? Может быть, мне записать тебя в какую-нибудь частную клинику? В Лондоне, если хочешь?
— Да. И нет. — И прежде чем Джейк прервал ее, Эми продолжала: — Да, я решила, где буду рожать. Нет, не нужна частная клиника. Я рожу дома.
— Дома? Ты шутишь? — прогремел Джейк, и люди, сидящие за соседним столом, прекратили разговоры, повернулись и подозрительно оглядели его. Эми улыбнулась, успокаивая их. — Твое намерение совершенно в духе произведений Диккенса, — выговорил Джейк. — Сейчас никто не рожает детей дома. А если что-нибудь пойдет не так? Будет уже декабрь, может идти снег, и машина «скорой помощи» не доберется до тебя. Я не допущу этого.
Его заявление, похоже, рассмешило Эми.
— Думаю, ты согласишься, что решаю здесь я, — улыбнулась она.
— Черт побери…
— Да?
— Я не могу вынести твоих слов. — (Эми подождала продолжения.) — Я не могу выносить своей отчужденности. Это и мой ребенок тоже. Я хочу, чтобы он носил мое имя.
Эми накрыла рукой его руку.
— Если ты хочешь, чтобы твое имя стояло в свидетельстве о рождении, Джейк, тебе просто нужно прийти в брачную контору. Но не думай, что твой поступок повлияет на мое решение рожать дома.
Последовала пауза, в течение которой официантка принесла им еду, проверила, есть ли у них вес необходимое для трапезы, и приняла заказ Джейка на новый стакан напитка.
— Рожать дома рискованно. Разве нет?
— Нет, но не верь мне на слово. Почитай книги, которые ты так любишь цитировать.
— Я так и сделаю.
Эми взяла вилку и начала есть. Джейк заслужил, чтобы его имя стояло в свидетельстве о рождении.
— Скажи мне, что ты делал с тех пор, как мы виделись в последний раз? — спросила Эми, нарочно меняя тему. — Чем занимаешься в свободное время?
Эми казалось, что Джейк будет настаивать на продолжении разговора о ребенке, но он пожал плечами, ответив:
— Я всегда работаю. У меня нет времени на что-то другое.
— Даже на семью? Ты не видишься со своей матерью? Уиллоу говорила мне…
— Уиллоу ничего не знает. У меня нет матери, — сказал Джейк ровным голосом. — У меня есть только тетя Люси.
— Знаменитая тетя Люси? — произнесла Эми, не обращая внимания на остальное. Однажды он расскажет ей о своей семье. Когда будет готов. — За много лет она воспитала десятки детей, верно? Она, должно быть, замечательный человек.
— Да.
— Ты говорил ей о ребенке? — (Джейк покачал головой.) — Может быть, надо сказать?
— Да, конечно. Беда в том, что я знаю, как она отреагирует.
Эми засмеялась.
— Ты немного староват для того, чтобы отсылать тебя спать без ужина.
— Она настоящая старомодная женщина с настоящими старомодными взглядами.
— Я могу поехать с тобой, если хочешь, и поклянусь, что во всем виновата я одна.
Глаза Эми засверкали, когда она поняла, в какое положение попал Джейк. Тот знал, что она понравится Люси. Как понравилась ему.
— Спасибо за предложение, Эми, но она не поверит тебе. К тому ж, если я привезу тебя, она решит, что мы женимся. — Он очень осторожно положил вилку на тарелку. — Может быть, это выход.
Секунду Эми подождала, не уверенная, что правильно расслышала.
— То есть?
Единственное, в чем Джейк был уверен, что он не женится. Но сейчас речь шла о другом. При таких условиях не было бы притязаний на лунный свет и розы. Женитьба стала бы просто соглашением.
— Тогда я мог бы как следует присматривать за вами, вами обеими.
У Джейка появились бы права. Права настаивать на том, чтобы Эми принимала разумные предосторожности, рожала ребенка в соответствующем месте.
— Ты делаешь мне предложение?
— Я предлагаю тебе обеспечить твою жизнь и жизнь твоего ребенка. Только и всего.
— Твоим именем и твоей банковской книжкой?
— Бери или откажись, — произнес Джейк более резко, чем намеревался.
— Спасибо, но я отказываюсь.
— Чего ты хочешь, Эми?
Тебя. Всего тебя. Твою тело и твою душу. Если она не хочет довольствоваться только его бумажником, не время проявлять слабость.
