— Хорошо, а что бы сделали вы? На моем месте? Если забыть о белых кружевах и обещаниях любить до гроба, — добавил он быстро.
— Это зависело бы от того, что я, то есть вы хотели бы. — Секунду Мэгги подождала. Потом спросила: — Чего вы хотите, Джейк?
— Я? У меня есть все.
Мэгги критически посмотрела на него.
— Кажется, у вас нет выбора. Разве не вы сами спровоцировали такую ситуацию? — Ее бровь изогнулась.
Джейк покачал головой.
— Знаете, Джейк, иметь ребенка — что может быть лучше?
Джейк с усилием оторвался от воспоминания о том прекрасном моменте, когда они зачали ребенка.
— Да. Было бы замечательно.
— Для этого требуются два человека, — продолжала Мэгги, игнорируя его слова.
— Что?
— Ничего. По меньшей мере… Может быть, вам не стоит воспринимать слишком серьезно то, как она обошлась с вашим чеком?
Что ему нужно? Понять нетрудно. Ему нужна Эми. Ему нужно остановить время, перемотать назад ленту, заново проиграть те часы, которые они провели вместе. Ненадолго. Джейк знал, что любовь быстротечна. Это боль, которая скоро пройдет. В отличие от отцовства.
Может быть, послать ей деньги так, как сделал он, было ошибкой? Видимо, от чека веяло холодом и равнодушием, Эми же страстная, любящая женщина. Джейк понял, что на ее месте он бы тоже рассердился.
Для того чтобы разорвать чек на такие крохотные кусочки, женщина должна прийти в ярость. Что же означали башмачки? Почему Эми вложила их в конверт вместе с чеком? Эту загадку Джейк отказывался разгадывать. Он подозревал, что уже знает ответ. Эми хочет, чтобы он был рядом с ней. На коленях. Джейк скомкал башмачки и сунул их в карман — с глаз долой. Нет, ни за что!
Он мог бы основать для ребенка траст-фонд. Эми не отказалась бы, не смогла бы отказаться от такого подарка. Она была бы благодарна и хоть раз подумала бы, стоит ли уничтожать его при помощи пары розовых башмачков.
Сегодня вечером он поедет к ней. Извинится. Проверит, хорошо ли она себя чувствует. Не переутомляется ли. Ей не следует быть на ногах весь день… Черт побери, он опять вернулся к прежнему, думает о ней, волнуется.
Нет!
Господи Боже, откуда такие мысли? Он же заглушил их. Замуровал на чердаке своего сознания со всеми остальными привидениями. Эмоции — источник повышенной опасности. Неуправляемой. А между тем Джейк поклялся управлять собственной жизнью. Все, хватит!
* * *
На какую-то секунду Эми показалось, что вернулся курьер. Она работала в саду, срывая злость на сорняках. Они никогда не подведут ее. Они предсказуемы. Они всегда будут стоять на месте. Эми выкапывала одуванчик, когда услышала, как на улице грохочет мотоцикл. Он замедлил ход и остановился у ее ворот. Корень одуванчика порвался, и половина его осталась в почве.
— Черт!
Когда одетая в кожу фигура обогнула коттедж, Эми выпрямилась. Что прислал Джейк на сей раз? Чек на еще большую сумму? Неужели он на самом деле считает, что ей нужны деньги? Неужели он настолько глуп? Настолько напуган?
Человек снял шлем, и сердце Эми сделало сумасшедшее сальто-мортале. На мотоцикле приехал не курьер, а сам Джейк. Он казался очень усталым. Под глазами залегли тени, щеки впали. Джейк выглядел как человек, которого покинул сон.
Сердце Эми снова сделало сальто-мортале. Все ее существо ответило на зов, потянулось к Джейку. Хорошо, что на ногах у нее были тяжелые садовые ботинки, пригвоздившие ее к месту и давшие время угомонить протестующее сердце и гормоны.
— Ты последний, кого я ожидала увидеть, — выдохнула она.
— Нам нужно поговорить, Эми. Есть вещи, которые мы должны уладить.
Поговорить. Уладить. Значит, приезд Джейка к худшему: его голос, ровный, невыразительный, не оставлял сомнений в том, что именно он хочет обсудить. Он принес ей не свое сердце, а свой бумажник.
Эми неожиданно почувствовала прилив жалости к Джейку.
— Ты поел? — спросила она.
— Нам нужно поговорить, — повторил он. Как будто ничто не могло отвлечь его от цели визита.
— Разве ты не можешь есть и говорить одновременно?
— Пожалуйста, не…
— Что «не»? Не осложняй ситуацию? Я облегчаю ее, насколько это возможно. — Она повторила свой вопрос: — Ты поел?
