Ничего не изменилось в его жизни: так же он ходит на службу в Институт геофизики, так же выезжает по выходным за город с женой и сынишкой. Вот только лекций о неопознанных летающих объектах он больше не читает. И вообще уклоняется от разговоров о «летающих тарелках». Те, кто знал об этом его хобби, поудивлялись и перестали.
Лишь однажды, на вечеринке, когда гости уже крепко выпили и мужчины удалились на кухню покурить, приятель — тот самый, что исследовал необычные фотоснимки, — спросил его:
— Так где же ты был тогда, Володя?
И Петров что-то долго ему вполголоса рассказывал, и они оба забыли о догоревших и превратившихся в столбики пепла сигаретах.
А через день Владимир Георгиевич позвонил приятелю домой и без удивления выслушал недовольный ответ его жены, что он куда-то уехал и его нет вот уже второй день.
Вернулся он только на четвертые сутки и объяснил свое отсутствие убедительно, и его не особенно расспрашивали.
И у Петрова больше никто не спрашивает:
— Где ты был, Петров?
Никому не приходит в голову спросить. Да он и не ответит, даже если спросят.
