Она посмотрела на него. Он был воплощением греха: прикрытый только покрывалом, он сидел перед ней с обнаженными плечами и грудью, словно созданный для земных утех.
Его волосы были взъерошены, а глаза словно обещали исполнение самых заветных желаний.
Если и существовал мужчина, способный соблазнить женщину, то это был он.
– Да, я очень люблю твои поцелуи, – ответила она. – Я всегда хочу получить больше. Но это «больше» и есть то, что пугает меня.
– Именно поэтому мне надо знать, что с тобой произошло.
– А с тобой? – выпалила она. – Почему ты сказал, что не заслуживаешь меня? Я, похоже, не единственная, кому есть что рассказать.
Его челюсть напряглась, но голос остался спокойным.
– Кэролайн, тебе не удастся отвлечь мое внимание. Если ты хочешь, чтобы этот брак был успешным, тебе придется поведать мне, что с тобой произошло. Тебе не надо рассказывать мне обо всем прямо сейчас. Только то, что считаешь нужным.
Он был прав. Она знала, что он был прав, но…
– Я боюсь, – прошептала она.
– Чего?
– Если я заговорю об этом, оно вернется ко мне. – Она глубоко вздохнула. – И возможно, изменит твое отношение ко мне. Я не думаю, что в силах это вынести.
– Но в случившемся не было твоей вины. – Он хотел встать, но не смог, потому что покрывало, наброшенное на его тело, все еще было заправлено в кровать. – Черт бы все это побрал! Подай, пожалуйста, мой халат. Я думаю, что нам будет удобнее вести этот разговор, если я буду одет.
– Конечно.
Ей удалось сдержать себя и не покраснеть. Она схватила халат со стула и протянула ему. На его лице читалось сочувствие.
– Спасибо, любовь моя.
Она ощущала жар, исходивший от его тела, даже на расстоянии. Хотя ее разум запрещал ей даже смотреть в его сторону, все ее женское существо протестовало и требовало, чтобы она приблизилась к нему и коснулась его. Казалось, он чувствовал ее настроение. Его взгляд упал на ее губы, а пальцы сжали толстую ткань халата.
– Отвернись, – хрипло сказал он. – Хотя…
Она больше не могла сдерживать себя, и густой румянец стыда залил ее щеки. Пусть он и не закончил предложение, ей была ясна его мысль. Жаркая волна охватила их тела. Она резко повернулась к нему спиной.
До ее слуха донеслось шуршание ткани, когда он, освободившись от покрывала, накинул на себя халат. Она представила его, обнаженного, стоящего за ней: высокий, мускулистый, самый привлекательный из всех мужчин, которых ей доводилось встречать за всю свою жизнь. Но затем она вспомнила то, что так напугало ее, его возбуждение, и приятное головокружение сменилось тревогой. Он был голым… Он мог…
– Нет! – Она резко повернулась к нему, готовая оборониться или бежать.
Закутанный в халат, он удивленно взглянул на нее.
– Ты в порядке?
Она почувствовала себя глупо и могла лишь кивнуть. Переполнявший ее страх понемногу отступал.
– Думаю, что нам обоим надо выпить.
Он направился в другой конец комнаты, наполнил два бокала виски и протянул ей один из них.
– Возьми, выпей, но только медленно. Это успокоит твои нервы.
Она подошла к нему и приняла из его рук бокал. Нерешительно отпив глоток, она ощутила, как напиток обжег ей горло. Она поперхнулась, закашлялась и посмотрела на него глазами, полными слез.
– Думаю, что после этого у меня просто не будет нервов.
Он хмыкнул, забрал у нее бокал и поставил его на стол, после чего выпил свой, даже не поморщившись.
Она вытерла глаза и глубоко вздохнула. Ее дыхание было удивительно свежим после огня, который она почувствовала, хлебнув виски.
– Даже если я не успокоюсь, то наверняка отключусь.
– Я знаю, как тебе тяжело.
Он мягко положил ей руки на плечи. Она на мгновение напряглась как струна, но его прикосновение было столь легким, что она ощутила: малейший знак с ее стороны, и он оставит ее.
– Я не смогу избежать повторений подобного, если не буду знать, что с тобой случилось.
– Я знаю.
Она уперлась лбом в его широкую грудь, находя покой в биении его сердца. Он провел рукой по ее волосам, желая усыпить ее тревоги.
– Я расскажу тебе то, что смогу.
Кэролайн начала мерить шагами комнату, и Роган сел в кресло. Он наклонился вперед, его локти упирались в колени. Он не сводил с нее взгляда, не желая пропустить ни малейшей детали из ее рассказа.
