Грегсон замер от удивления.
– Ничего подобного я не слышал.
– Это очень редкое китайское растение, которое действует как смертельный яд, если его набить в трубку. Оставшийся табак я сжег, так что никто ничего не узнает.
– Но я знаю!
– Но именно вы приносили ему трубку.
На лице Альторпа читалось искреннее веселье. Он потянулся за одной из бумаг на столе.
– Признайтесь, мистер Грегсон, это вы убили герцога Белвингема.
– Нет, – прошептал Грегсон, приходя в ужас.
– Хотя я сражен горем, я найду в себе силы сказать правду. И кому поверят скорее – простому секретарю, который уже запятнал себя ложью о своем прошлом, или мне, герцогу Белвингему?
Он почувствовал себя опустошенным, когда осознал, что попал в ловушку. Он снова вспомнил о сосуде, лежащем в его кармане. И снова отбросил мысль о столь страшной мести.
– Больше никаких разговоров о том, чтобы покинуть место, – заключил Альторп. – И даже если вы решите сбежать, мистер Грегсон, я наведу на ваш след верных людей. Будьте хорошим парнем и принесите мне кофе, хорошо?
И когда Грегсон повиновался, все его мысли были заняты только тем, как он может восстановить справедливость.
Кэролайн сидела в кабинете и просматривала счета, лежавшие на столе. Суммировав длинные колонки цифр, она вздохнула, увидев результат. Пожар принес колоссальный убыток и будет стоить им огромных вложений.
Благодарение Богу за то, что у нее есть состояние отца.
Она взглянула на Рогана, который вошел в комнату. Выражение его лица было серьезным, а каждый шаг говорил о том, как он устал.
– Удалось что-нибудь спасти?
– Мы вытащили седла. – Он опустился в кресло. Его тело отзывалось утомлением. – Нам придется все отстраивать заново. Все до последнего перекрытия. Черт побери! – Он ударил кулаком по подлокотнику.
Она встала и подошла к нему, чтобы положить руку ему на плечо.
– По крайней мере, у нас есть мое наследство.
– Это луч света, который меня согревает. – Он потянулся к ее ладони. – Прости меня, я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я радуюсь смерти твоего отца.
– Я знаю, что ты вовсе не это имел в виду.
Другой рукой она играла его волосами.
– Как Колин? – спросил он.
– Доктор Рейнс уложил его в постель. У него сильный ушиб. Я проверила, как он себя чувствует. Полчаса назад он еще спал.
– Хорошо. – Он наклонил голову, наслаждаясь ее прикосновением, и закрыл глаза. – Я боялся, что он серьезно ранен.
– С ним все будет в порядке. А как ты? Ты поел? Солнце уже садится, а я что-то не припомню, чтобы ты присутствовал на обеде.
– Я пропустил обед, потому что у нас было слишком много работы.
Он приблизил ее руку к своим губам.
– Но теперь, когда ты напомнила, я чувствую, что голоден как волк.
– Миссис Кокс оставила тебе холодного мяса.
– Я буду рад чему угодно.
– Тогда позволь я принесу тебе еды.
Его губы изогнулись в хитрой улыбке.
– Я бы предпочел, чтобы ты осталась со мной.
Он снова поцеловал ее ладонь.
– Но, Роган, тебе надо поесть.
– О, ты хочешь стать мне родной матерью, любовь моя? – с улыбкой спросил он ее, и в его грустных глазах вдруг мелькнул озорной огонек.
– Я лишь пытаюсь проявить о тебе заботу. Разве это не прямая обязанность жены?
– О да, – согласился он, а затем испугал ее, резко усадив к себе на колени. Он лишь усмехнулся, когда она вскрикнула от неожиданности. – Может, ты позаботишься обо мне прямо здесь?
– Ты безумец, – засмеялась она и попыталась встать.
– О нет. – Он снова прижал ее к себе. – Почему бы тебе не посидеть со мной и не рассказать, как прошел твой день?
Она бросила на него выразительный взгляд.
– Я помогла миссис Кокс составить меню на неделю, потом привела в порядок спальню для гостей и разобрала твою почту. Я также занималась счетами.
– О, ты была очень занята. Наверное, мы оба заслужили отдых.
– Я должна принести тебе обед.
Она попыталась высвободиться.
В его глазах зажегся огонь, и она узнала его призыв.
– А может, нам надо сыграть в игру.
– Роган, но ты, наверное, голоден как волк!
– О, это правда, – сказал он со страстью и прильнул к ее шее.
Она начала смеяться.
– Ты знаешь, что я боюсь щекотки!
Он приглушенно ответил «да, знаю», ограничившись лишь этими короткими словами. Он снова начал целовать ее шею, и она ощутила, как у нее бешено забилось сердце.
