Гарольд подошел к большой пятнистой орхидее. Он аккуратно, деревянным пинцетом, развел лепестки и принялся объяснять Донне. — Почему-то все люди считают, что орхидеи могут расти только во влажном теплом тропическом климате. А это совсем не так. Вот видишь, они же растут и у меня дома. — Но извини, Гарольд, по-моему, в твоем доме — самый что ни на есть тропический климат. Я удивляюсь, как у тебя по всем стенам не пошла плесень. — О, это мой секрет. Я знаю специальную пропитку, и все в моем доме пропитано ей. Вот посмотри, какой чудесный цветок! — Гарольд подал Донне большую линзу в металлической оправе.
Девушка нагнулась над цветком и принялась рассматривать сквозь увеличительное стекло его сердцевину. — Это чудесный цветок, — разочарованно произнесла Донна.
Ей уже успели надоесть все эти цветы, растения, распылители воды. — Он тебе нравится, Гарольд? -произнесла Донна, стараясь вложить в голос как можно более ласки. — Конечно, — мечтательно сказал Гарольд, — главное тут — влажность. И не столько она, а контроль за ней. — Донна растерянно смотрела на Гарольда Смита. — Так он тебе нравится? — спросил парень. — Конечно, это чудесный цветок. — Тогда я дарю его тебе. Это мой самый любимый цветок. Вначале я хотел, чтобы именно его ты отнесла на могилу Лоры.
Донна растерялась и даже не знала, что сказать. А Гарольд продолжал: — Излишек влаги способствует развитию болезней, а у меня, видишь, все цветы здоровы. Им всем очень хорошо здесь. — Прямо как мне, — сказала Донна. — Да, да, — кивнул Гарольд. — Видишь, — он принялся показывать пинцетом на цветке, который подарил Донне, — тут три чашелистика, три лепестка. А вот этот лепесток, в форме нижней губы, называется лабелла.
Донна поднесла палец к лепестку и легонько надавила на него. Цветок закачался на тонком стебле. — Какое красивое название, — прошептала Донна. — На самом деле это только взлетно-посадочная площадка для насекомых-опылителей, — произнес Гарольд и совершил то, на что уже никак не надеялась Донна, — он взял ее руки в свои ладони.
Донна благодарно посмотрела в глаза Гарольду. — Это так романтично, правда? — произнесла Донна и тут, как бы спохватившись, глянула на свою руку, которую держал Гарольд.
Парень, некоторое время поколебавшись, робко приподнял руку и поцеловал в ладонь. Донна склонила голову и прикрыла глаза.
Гарольд прошептал: — Донна! — Да. — Твои руки пахнут орхидеями. — Конечно, — прошептала Донна.
Гарольд выпустил ее руку, склонился и поцеловал девушку в губы. Его поцелуй был робким, но нежным. Он неумело тыкался своими губами в лицо Донны. Девушка положила ему руки на плечи и прошептала: — Гарольд…— Извини, извини, — сказал парень и немного отстранился, он как бы ждал, что скажет ему сейчас Донна.
Но он, так и не дождавшись, произнес: — Подожди меня, Донна, я сейчас. Я сейчас сделаю тебе еще один подарок.
Гарольд взял цветок, который только что подарил Донне, и отправился в глубину оранжереи.
Оставшись одна, Донна огляделась. Она увидела, как в конце оранжереи Гарольд склонился над столом и принялся выбирать вазу. Он придирчиво осматривал то одну, то другую. И тогда Донна поняла, что ее время настало.
Она бесшумно открыла застекленную дверь оранжереи, вбежала в гостиную и достала из своей сумочки маленький фонарик. Она подбежала к окошку, оттянула жалюзи и три раза включила и выключила лампочку.
Мэдлин вздрогнула от неожиданности. Она уже вконец отчаялась увидеть условленный сигнал. Девушка даже не стала прятать термос в сумку, положила его на землю и подбежала к входным дверям.
Когда Мэдлин вошла в гостиную, там никого не было. Она изумленно оглянулась. Мэдлин, хоть и помнила план дома, но никак не могла сориентироваться в полутемной гостиной. Тогда Мэдлин заметила, что за стеклом освещенной оранжереи ей подает знаки Донна. Та пальцем указывала ей на большой стеллаж возле стены. — Туда, туда, — одними губами шептала Донна, — вниз, на нижней полке.
Мэдлин кивнула ей и подбежала к стеллажу. Она одну за другой показывала Донне полки, но та все время отрицательно качала головой. Наконец, Мэдлин нашла. Она попробовала вытащить одну из книг, стоящих на нижней полке, но та не поддавалась. Донна согласно закивала головой.
