Несмотря на некоторую опасность, я аккуратно, не отдаляясь от танка, все же осмотрел и посадки, и результат стрельб. И облегчение от удачно проведенного боя сменилось ощущением непоправимой ошибки. Да, я все ещё помнил, что звери напали первыми, но… Жители Перекрестка смогли использовать тупых диплодоков для своей пользы, причем и ящерам оттого уж точно плохо не было!
Уж с мамонтами, раз они такие умные, точно можно было бы наладить взаимовыгодный контакт! Во всяком случае с такими, как в этом стаде — не исключено, что от других сородичей они отличались. Ладно, что уж теперь-то страдать… поздно. Сделать я уже больше ничего не могу. Разве что чуть успокоить свою совесть, выкопав могилу. Глупо, да, и ненужная трата времени, но это реально все, что я могу. Пусть их огород и станет их последним пристанищем.
…на глубине шести метров ковш стрелы-манипулятора звонко зацепил что-то металлическое и прочное. После нескольких неудачных попыток выдернуть это (коли не взорвалось) и раскопать вокруг (это удалось), я понял, что наткнулся на рельсовую решетку железнодорожного пути. Все же прогалину сделали не слоники, они ей только воспользовались. А вот отчего железка буквально провалилась под землю, да так, что даже трал-детектор не взял сигнал, оставив после себя лишь вытянутую в длину поляну — это хороший вопрос. Как и откуда и куда вела эта ветка. И не осталось ли там чего интересного?
В длину прогалина достигала километров, эдак, трех — с края этого было не видно. Проехав из конца в конец, я остановился перед стеной деревьев: дальше пути не было. В смысле, легкого и быстрого. Вопрос, почему? Рельсы обрываются? Посмотреть, что ли, раз детектор не берет? Вроде я никуда ведь не тороплюсь… Сказано — сделано. В этот раз я копал не могилу, а просто узкую глубокую яму — там, где поляна заканчивалась.
Докопался: рельсы нашлись. Похоже, они и дальше уходили в лес, вернее, под лес. Итак вопрос тот же: в чем же причина такого странного поведения растительности. Даже с учетом труда мамонтов, следы которого также не успело стереть время. Выбрав точку ровно в геометрическом центре обезлешенного участка, я вновь выдвинул аутригеры и упер опять переставленный вперед отвал в землю. Потому что если я прав, копать придется много и долго, лучше сразу обеспечить максимум удобства. Тем более уже темнеет…
Когда из-под земли с треском сверкнуло синим, я устало улыбнулся. Рельсы под током глубоко в земле — вот что мешало расти тут чему-то, кроме травы. Да и те деревья, что вырастали поблизости, тоже не могли толком вцепится в грунт, вот волосатые слоны их и выдирали с легкостью. Правда, на их место они сажали дубы, которым, по идее, тоже не должно было нравится соседство генерирующей электричество заглубленной аномалии. Но почему-то саженцы как один принимались, насколько я вижу, успешно начинали расти. Хм…
Окончательно сгустившиеся сумерки заставили меня прекратить работы: даже несмотря на прожектор-искатель вырытая яма казалась заполненной материально-плотной тьмой, через которую то и дело сверкали нешуточные искры и откуда прямо-таки пер воздух с запахом озона! На любом другом танке я бы уже улепетывал без оглядки, но у Стали, как показывает практика, совершенно особые отношения с аномалиями. Посплю тут, под бронёй, конечно же. Хрена с два кто из мегафауны вообще посмеет к такому месту сунуться. И мамонтовая могила целее будет…
* * *
За утро я расширил котлован и разровнял, как смог, плавный спуск-съезд для «Шестерки». Экскаваторный ковш, которым я вынимал грунт, весь украсился характерными узорами-ожогами, такими же, какие можно было найти на корпусе моего танка под слоями краски. К счастью, электроники в системе управления стрелой-манипулятором было ровно ноль, а шестьдесят тонн артефактной стали без всякого вреда «съедали» все паразитные токи.
Однако, по той же причине аномалию следовало «замкнуть» именно корпусом машины, чтобы пробить через неё проход. Не скажу, что съезжал по земляному пандусу без душевного трепета: никто мне, разумеется, гарантию не давал и дать не мог, что и в этот раз все пройдет так же удачно, как раньше. Рискую, и сильно. Почему тогда, вообще, полез? Два соображения, даже, три.
