Коммивояжер скрестил руки на груди, вмиг посуровев.
– Вы впрямь участвуете в Турнире Самоубийц? – холодно осведомился он. – Насколько я знаю, он давно не проводился.
– Отчего же?
– Не могли найти дураков, что подпишутся на это безумие. И вы изрядно переоценили статус приема. Обычного смокинга хватило бы с лихвой.
– Вы про фрак? Не подумайте, что я нарядился специально для N. Я всегда так хожу.
– В самом деле? А что у вас на шее? Висельная петля? Слушайте, мистер, не знаю, кто вы такой, да и знать не хочу. Но советую держаться от меня подальше, иначе я прикажу охране вышвырнуть вас на первом попавшемся необитаемом острове.
– Э-э-э, – протянул окончательно сбитый с толку Ульрик. – Я лишь хотел попросить вас изменить печать…
Повисла пауза.
– А, так ты клиент? Чего ж сразу не сказал? Никогда не понимал манер блэткочцев, – вмиг преобразился Коммивояжер.
– Вообще-то я из Готтлиба, сэр.
– Неважно. Так кем ты хочешь стать? Банкиром, министром, президентом?
– Если можно, бухгалтером.
– Бухгалтером? Нынче хороший спрос на послов, что скажешь? Заграничные поездки, общение с новыми людьми, девушки?
– И все же я бы хотел стать бухгалтером, сэр.
– Да хоть господом богом, желание клиента закон. Гости вот-вот вернутся, лучше подыскать место потише. Следуй за мной.
Коммивояжер уверенно вел Ульрика полутемными коридорами, ни разу не сбившись с пути. Они поднялись по винтовой лестнице на самый верх Башни и оказались в огромной библиотеке. Многочисленные стеллажи с книгами образовывали настоящий лабиринт. Здесь было сумрачно, редкие светильники едва разгоняли тьму.
Стоило Ульрику переступить порог библиотеки, как неприятностиметр начал пронзительно пищать.
– О, у тебя неприятностиметр, – весело откликнулся Коммивояжер. – У меня такой был. Я его выбросил. Советую поступить так же. От него одни… неприятности. И лучше заставь эту штуковину заткнуться, да поскорее, иначе на шум вся охрана сбежится.
Ульрик, не без сожаления, сунул устройство в футляр. Что опасного в библиотеке? Или он привел опасность с собой?
Коммивояжер протянул ладонь для рукопожатия.
– Мы толком не познакомились. Как тебя зовут, сынок?
– Ульрик Вайтфокс, – повинуясь приличиям, он протянул руку в ответ.
Коммивояжер быстрым движением сдернул с ладони Ульрика перчатку и стиснул пальцы в железной пятерне. Секунда, и лицо Коммивояжера скривилось в знакомой Ульрику с детства презрительной мине.
– «НЕУДАЧНИК», следовало сразу догадаться. Только время зря потерял. Эй, какого черта!
Ульрик и не думал отпускать руку Коммивояжера, у которого, к слову, оказалась печать «ТОРГОВЕЦ».
– Вы должны мне помочь.
– Еще чего!
– Какая разница, что у меня за печать, для вас это ничего не значит!
– С полоумными брайанами дел иметь не хочу, от вас одни беды!
Коммивояжер пытался вырвать руку, но куда там.
– Я заплачу, не сомневайтесь.
– Могу продать новый галстук, – морщился Коммивояжер от боли. – Если денег хватит.
– Вас разыскивают по всей Мехатонии.
– В Блэткоче я в безопасности, законники сюда не суются.
– А если я им намекну?
– Кто тебе поверит? – рассмеялся Коммивояжер.
– Я могу быть очень убедительным, – сказал Ульрик и сжал ладонь Коммивояжера сильнее.
– В Башне меня никто не найдет, пока я гость N, любые поиски напрасны. Я всюду и нигде одновременно. Да отпусти же, наконец, руку, ты сейчас сломаешь мне пальцы, сукин сын!
– Сначала дайте слово, что смените печать.
– Охрана, на помощь!
Ульрик разжал пальцы, и Коммивояжер затряс ладонью, чтобы разогнать кровь в онемевшей руке.
– А ты сильнее, чем кажешься, – после паузы сказал он. – Может, я и помогу тебе. Дай знать, если пройдешь второе испытание.
– Вы об этом не пожалеете, сэр! – с жаром заверил Ульрик.
– Я уже жалею, – бросил Коммивояжер и вышел.
Ульрик вынул неприятностиметр из футляра. Устройство принялось пищать. Стоило покинуть библиотеку, и писк смолк. Это было странно. Пожалуй, не помешает проверить, что так заинтересовало прибор. Из чистого любопытства. Неудачник он или кто?
Ульрик около часа блуждал среди бесконечных стеллажей. За собой, на манер хлебных крошек, раскладывал книги. Неприятностиметр пищал то громче, то тише, и Ульрик послушно сворачивал то влево, то вправо, словно играя в холодно – горячо. Несколько раз он проходил мимо забранных решетками узких окон. Сейчас за ними чернела лесная чаща. Ульрик уже хотел плюнуть на все и вернуться в главный зал, пока его не хватились, когда сделалось совсем «горячо». Обжечься можно.
