Он прошелся щеткой по лакированным туфлям, достал из саквояжа белые лайковые перчатки на перламутровых пуговках, в нагрудный карман вложил неприятностиметр, словно платок. На шею набросил обрывок веревки, завязанный висельным узлом.
Сегодня фрак был уместен как никогда: Ульрик отправлялся на похороны.
Пусть, по мнению Джен, и свои собственные.
* * *
Он стоял на затянутой ледяной коркой арене и разглядывал зрителей. Ульрик немного опоздал, и блэткочцы уже начали волноваться: не случилась ли какая беда. Его появление они встретили вялыми аплодисментами.
Играл духовой оркестр. Следовало отдать должное жителям Блэткоча – веселиться они умели. Ульрик подумал, что это самые пышные похороны, на какие он только мог рассчитывать.
Арену окружали деревянные скамьи, ступенеобразно уходившие вверх. Зрителей набралось немного. Некоторые пришли с детьми. Совсем маленьких родители посадили на плечи, чтобы им было лучше видно, как Ульрика станут убивать.
На первом ряду устроились странного вида личности – одетые в черные балахоны, они напоминали стаю нахохленных грачей. На третьем расположилась пестрая троица: зеленоволосая девочка, тип в розовом халате с бумажным пакетом вместо маски и парень в настолько мятом костюме, что вздумай кто привести пиджак и брюки в порядок, сломал бы утюг. Вероятно, местные сумасшедшие. Еще один ненормальный сидел на последнем ряду. Вырядившись в оранжевую парку, он так туго затянул завязки капюшона, что лица было почти не разглядеть.
У края арены появилось серебристое марево. Секунда – и оно оформилось в телетранслятор. Ульрику одновременно кивнули три господина в котелках, с блокнотами наизготовку. Аттестационная комиссия Департамента профпригодности пожаловала, надо полагать. Верджила среди вновь прибывших не оказалось.
Грохнул выстрел, и телетранслятор взорвался снопом серебряных брызг. Под свист товарищей тип с двустволкой сел на место, бормоча что-то про «дьяволово зеркало».
Ульрик вздохнул.
– Меня зовут Сайрус Блинч, – крикнул толстый коротышка, важно вышагивая по арене, – и я рад приветствовать вас на открытии ежегодного Турнира Самоубийц!
Раздалось несколько хлопков. На этом овации закончились.
– Благодарю, благодарю, – не смутил Блинча холодный прием. – Позвольте огласить список участников.
Он открыл регистрационный журнал и с полминуты водил пальцем по строчкам.
– Ульрик Вайтфокс! – наконец провозгласил Блинч. – Наш участник под номером один!
С этими словами он вывел мелом на грифельной доске турнирную таблицу:
Испытание № 1: Убить тролля.
Участник № 1: Ульрик Вайтфокс.
Неприятностиметр радостно пискнул.
– По традиции, – продолжил Блинч, – я должен поинтересоваться, не хочет ли кто-нибудь из вас, почтенная публика, принять участие в Турнире?
Наступила тишина, прерываемая только завываниями ветра.
Блинч собирался сказать что-то еще, когда на первом ряду началась возня: люди в балахонах яростно пихали локтями упирающегося товарища. Наконец его вытолкнули на арену.
Зрители одобрительно засвистели. Похоже, блэткочцы считали, что лучше одной кровавой смерти может быть только две.
На доске появилась новая запись:
Участник № 2: Орфографус Лингва.
Сайрус Блинч окинул взглядом трибуны.
– Нет ли еще желающих? – на всякий случай спросил он.
Под аплодисменты на арену вышли сразу трое – зеленоволосая девочка, парень с бумажным пакетом на голове и мятокостюмный юноша болезненно-бледного вида.
Сайрус Блинч старательно вписал в таблицу имена.
Участник № 3: Мэгги Уипкофф.
Участник № 4: Чейзи Чайлд.
Участник № 5: Унылсон Хикс.
Все, включая Лингву, получили пачку документов и теперь споро ставили подписи на листах – отказ от претензий.
Мэгги, зеленоволосая девочка с огромными разноцветными глазами в пол-лица, нетерпеливо подпрыгивала на месте, словно мячик. Умереть ей было невтерпеж. С розовым халатом участник № 4 носил майку, стоптанные тапочки и галстук в красную полоску. В прорези для рта торчала зажженная сигарета. Ульрику подумалось, что подобный наряд производит нужное впечатление не хуже фрака. Впрочем, может, это в Блэткоче мода такая. От Столицы Метеоритов всего можно ждать.
