Туркестанцы - страница 114
По агентурным данным, банда Джунаид-хана (около 300 всадников) базировалась по берегам Узбоя (старого русла Аму-Дарьи) у колодца Дехче. Трудно было в пустыне выбрать для обороны более удачные позиции. Колодец и источник на дне Узбоя обеспечивали самым драгоценным в песках пустыни — водой. Ширина Узбоя в районе колодцев превышала сто метров, а глубина русла достигала тридцати метров. Крутые, почти отвесные берега делали русло похожим на глубокое и узкое ущелье. И лишь вблизи колодца по обоим берегам имелись пологие спуски, которые хорошо простреливались с Усть-Уртской возвышенности, находившейся в руках у басмачей.
Командование конной группой было поручено командиру 84-го полка А. В. Борисову.
27 октября 84 й кавалерийский полк с двухдневным запасом воды выступил из Куня-Ургенча, рассчитывая подойти к становищу Джунаид-хана с востока. Из Ильялы выступил 83-й кавалерийский полк, который должен был охватить банду с юго-запада и отрезать ей путь отхода за границу.
30 октября оба полка прибыли в назначенные им пункты. К этому же времени прилетели выделенные для участия в экспедиции самолеты. Но становище басмачей оказалось брошенным. Как впоследствии выяснилось, Джунаид-хан, узнав о движении наших частей, 23 октября ушел в направлении озера Сары-камыш, а 29 октября колодец покинул и оставленный им заслон.
Отступая в глубь пустыни, ближе к границе, Джунаид-хан был уверен, что наши части дальше Дехче не пойдут, в крайнем случае задержатся на несколько недель для подготовки к дальнейшим действиям.
Авиаразведка обнаружила в районе озера Сарыкамыш несколько всадников, и Борисов принял решение идти к озеру.
Вперед был выслан эскадрон Лучинского. Проводником был взят туркмен Кемине-Ших, награжденный орденом Красного Знамени за совместную работу с частями Красной Армии в 1925 году.
Эскадрон Лучинского покинул колодец на рассвете и с этого момента действовал до конца экспедиции в качестве головного отряда, приняв на себя основную тяжесть похода.
В шестнадцати километрах восточнее колодца возвышенность Усть-Урта резко поворачивает на север. Здесь следы Джунаид-хана терялись в песках, и Лучинский направил во все стороны разъезды. Вскоре следы банды удалось обнаружить, и Кемине-Ших установил, что она повернула строго на юг.
Лучинский повел эскадрон переменным аллюром, чтобы уйти от главных сил на положенную дистанцию. Вдали на юго-западе, среди бескрайних песков, за-сверкало полувысохшее соленое озеро Сары-камыш. Противника у озера не оказалось.
84-му кавалерийскому полку почти все время помогала авиаразведка, которая указывала направление отхода банды. Миновав колодец Чарышлы, полк снова напал на следы банды.
Командир полка Борисов так описывал этот тяжелейший переход:
«…Закружились песчаные вихри. С севера налетел острый, пронизывающий ветер. Песок набивался в нос, в уши, в рот. Глаза, залепленные песком, ничего не видели перед собой. То и дело отряд останавливался, отыскивая потерянные следы и возобновляя движение широкой рысью.
Всадники должны были держаться на хвосте, чтобы не потеряться, так как в нескольких шагах уже не было видно соседа. Отряд шел без дозоров, каждую минуту готовый к немедленному бою.
Наступившая темная холодная ночь почти совсем скрыла следы. Появились отстающие: то и дело командиры докладывали по цепи о том, что останавливаются кони. На это следовал приказ: «Отстающим объединиться и поджидать транспорт». Отряд продолжал упорно идти вперед.
Как только следы становились неясными, красноармейцы спешивались и вели коней в поводу. Когда следы терялись совершенно, командиры и бойцы, шаря по песку руками, нащупывали углубления от копыт басмаческих лошадей.
Испытанный проводник, житель пустыни — Кемине-Ших выбился из сил, пал духом и заявил: «Дальше дороги не знаю. В пустыне — это черная смерть. Без воды и верблюда в пустыню ходить нельзя». Отряд остановился… Впереди был обрыв… Следы прервались… Буря свирепствовала».
