— Благодарю, очень познавательно, — я понюхал коренья и громко чихнул, — но с этим делом у меня вроде порядок, и вообще я ничем не болею, даже чихаю редко, — и я вновь громко чихнул.
— Да-а? — дед призадумался, — и на запойного ты не очень-то похож. А что ж ты тогда ко мне пришел?
— Оберег от тьмы нужен, — тихо сказал я.
— Темноты боишься, — вновь не понял меня Захарыч, — купи фонарик, помогает.
— Да, не от темноты, а от тьмы, — я не знал, как объяснить свой страх, — колдовской амулет мне нужен, оберег.
— Я этого вашего колдовства на дух не переношу, — поморщился деревенский знахарь, — живот болит, или зуб, или скотина захворала, милости просим, я человек простой, извини парень.
Нормально, думал я, медленно бредя по деревне, даже местные псы перестали меня облаивать, а гуси, завидев издалека мою мрачную фигуру, нервно перебежали к другому забору. Не мог меня обмануть Велес! Может я ни того ищу?
— Эй! Хлопец, нашел знахаря? — окрикнул меня из-за забора дедуля, которого я напрасно отблагодарил двумя пачками «Казбека».
— Угу, все сходится, — оживился я.
— Чехо сходится? — не понял старичок.
— Это же твой, отец, огород? — мне захотелось похулиганить.
— Ну-у, — опасливо протянул дед.
— Я и говорю, все сходится, бурить будем у тебя на городе, радуйся дед, по всем признакам нефть здесь есть. А нефть знаешь, как стране нужна, — я задорно улыбнулся во весь рот.
— А мне что с тохо? — опешил старик.
— Деревня! Получишь значок почетного нефтяника, будешь с ним бесплатно ездить на автобусе, на трамвае и на лифте кататься, — я подмигнул.
— У нас здесь втобусы с траваем не ходют, — дед окончательно погрустнел.
— Тогда проделаешь дырку в пиджаке, прикрутишь этот почетный знак, и красиво и уважение! — я махнул рукой и пошел в сторону пристани.
— Да врешь ты все! — крикнул дедуля мне вслед.
— Мое дело предупредить! — ответил и я.
После разговора с дедулей настроение поднялось. Все равно благодать, подумал я, кузнечики стрекочут, воздух вкусный и свежий, даже голова от кислорода немного кружится. Еще бы мастера найти, может в сельсовете подскажут? И тут я заметил, как одна женщина схватилась за спину и отставила от себя коромысло с ведрами.
— Давайте помогу, — я подошел и взял воду у женщины, — где ваша хата, куда нести?
— Да вон, третья отсюда, — женщина показала рукой.
— Вы бы к Захарачу зашли, он вас бы и подлечил, — два полных ведра я нес, как пушинки.
— Да я итак к нему обращалась, но как только тяжесть, какую подниму, спина сразу болит.
Я присмотрелся к собеседнице. Лет сорок пять, интеллигентное лицо, которое можно встретить в музее или театре. Может в клубе местном работает, хотя что-то я здесь клуба не видел.
— Проходите в дом, — обратилась ко мне женщина.
— Куда воду вылить? — спросил я уже внутри, и тут же обомлел.
Вся большая комната была заставлена картинами, писанными маслом. Главным образом на них были пейзажи и натюрморты. Но самое странное, что меня поразило, это картина с туманной рекой и деревянным мостом без перил через нее. На мосту можно было различить две мелкие фигуры людей в белых одеждах. «Туманная река», прочитал я подпись, а ниже красивым подчерком было написано, Марина Ворожцова.
— Кто такая, эта Марина Ворожцова? — не удержался я от вопроса, позабыв про ведра с водой.
— Чай пить будете? — женщина внесла вазу с баранками и заварочный чайник, — Марина Ворожцова, это я.
Но от следующей картины меня как будто током ударило. На ней была нарисована маленькая девочка, над которой склонилась зловещая тень. Причем тень ничего не могла поделать с ребенком, так как неведомый свет шел от оберега, что был на девочке. Я напряг все свое зрение и рассмотрел загадочный кулон, в солнечный с лучами диск была вписана перевернутая к верху большая буква «А». Оберег от тьмы, догадался я.
— Интересуетесь живописью, — спросила художница, расставляя кружки на столе.
Да все как-то больше самими художницами, хотел пошутить я, вспомнив свои романтические приключения из той жизни, когда уже был холост. Однако сейчас мне было не до шуток.
— Скажите, Марина, это на девочке, оберег от тьмы? — я указал на картину.
