Трусливый Лев из Страны Оз - страница 18
— Никоим образом! — ответила она.
— Но в книге нет буквы Ш! — тихонько пробормотал Боб.
— Ерунда! — возразил граф Теодор. — В нашей библиотеке множество книг, и во всех есть буква Ш, и даже не одна.
— И кто тебя только воспитывал? — осведомилась графиня, сурово глядя на мальчика.
Боб беспокойно поёжился в кресле, но граф прошептал ему: «Можешь не отвечать, если не хочешь», и громко добавил:
— Не о том мы говорим, не о том! Перейдём к главному: что привело вас сюда?
— О, ещё бы! Нам действительно есть что порассказать, ведь это целая история! — Обрадованный Воттак вскочил на ноги. Ему не терпелось поделиться историей своих приключений и в свою очередь разузнать все, что можно, об Изумрудном городе. Стараясь говорить как можно более кратко, он рассказал графу и графине о своей прежней цирковой жизни, о встрече с Бобом и их удивительном перемещении в Маджистан, о короле Мустафе и его строгом наказе добыть для королевского зверинца Трусливого Льва.
Когда Воттак на мгновение замолчал, чтобы перевести дыхание, граф сказал:
— Дорогая, может, пропустим их через наши двери?
Графиня наклонилась к супругу и что-то прошептала ему на ухо.
— Моя благородная Адора желает поразвлечься, — объявил граф Теодор, выпрямляясь в кресле. — Ты говоришь, что в цирке твоим занятием было смешить людей? Очень хорошо. Если ты сумеешь рассмешить нас с графиней, мы вас пропустим, и вы сможете продолжать путешествие. Начинай немедленно. Тебе предоставляются три попытки.
Граф Теодор сложил руки на животе и откинулся на спинку кресла, очень довольный собой. Воттак на минутку призадумался — графиня Адора сидела с таким угрюмым лицом, словно ей никогда в жизни не доводилось смеяться. Но делать было нечего, клоун весело подмигнул Бобу и начал развлекать сверкательных зрителей. Для начала он так пронзительно взвизгнул, что у графа слетела с головы корона из дверных ручек. После этого он, не вставая со стула, перекувырнулся в воздухе, пробежался на руках, а потом заходил по комнате колесом с такой скоростью, что его ноги и руки слились в один бешено вращающийся круг. Затем он, ухватившись руками за щиколотки, перепрыгнул через Боба и наконец застыл в почтительном поклоне перед креслом графини.
— По-вашему, это смешно? — спросила Адора, сурою глядя на супруга, который в это время утирал лоб шёлковым платком.
— Нет-нет, дорогая, ни капельки не смешно, — поспешил он ответить. — Скорее грустно. Я чуть не плачу. Хлопкинс, подай корону!
Хлопкинс поднял с пола упавшую корону, граф снова нахлобучил ее на голову, и сверкательная чета угрюмо воззрилась на бедного Воттака, который, в свою очередь, растерянно смотрел на них. Но поскольку так или иначе представление надо было продолжать, он вытащил из кармана большой носовой платок и мгновенно свернул его так, что платок стал похож на спелёнатого ребёнка. Прижав тряпичного младенца к груди, клоун нежным голоском запел такую песенку:
— Что-о?! — яростно воскликнул граф Теодор, и Воттак, выронив от испуга тряпичного ребёночка, понял свою непростительную ошибку. Только сейчас он заметил, что граф совершенно лыс!
— Какая дерзость! — негромко произнесла Адора и посмотрела на бедного клоуна в лорнет так презрительно, словно он был крысой или жабой.
— Ва-ва-ваше сверкательство! — пролепетал вконец растерявшийся клоун. — Я… я это не про вас! Честное слово! Я про него! — И он показал на невозмутимо стоящего за графским креслом Хлопкинса, успев, к счастью, заметить обширную плешь на его круглой голове. — Позвольте рассказать вам одну коротенькую, но очень смешную историю. Жил да был один худенький кабанчик, и был у него узенький диванчик, а к нему пришёл большой и толстый кабан и улёгся на диван…
— Вы этому верите? — визгливым голосом спросил граф у Адоры.
— Ни единому слову! — ответила графиня и чопорно поджала губы. — Кто поверит в такую чушь?
