На Шпору рухнула стена окопа и я руками пытался его откопать. Наконец голова вылезла из песка и после пары оплеух, вздохнула. Я выволок его за плечи из обвала и, найдя флягу, влил глоток спирта с полу сжатый рот. Глаза раскрылись и Шпора сел.
- Ну ты даешь.
- Стрелять можешь?
- Сейчас. Башка чугунная.
Артиллерия кончила долбать наши полуразрушенные окопы и вопли атакующих понеслись к нам. За первые пол часа, даже прицельными короткими очередями, я высадил все патроны и, сидя над цинкой, набивал рожки. Чеченцы прорвали полосу огня и вышли к окопам. Стреляю почти в упор. На меня валится человек, я отскакиваю, но он не шевелится на дне окопа и последние пол диска веером всаживаю в эту редкую цепочку врагов. Штыка у меня нет и первый чеченец, прыгнувший в окоп, напоролся на ствол автомата, он согнулся на песке и, выронив автомат, принялся блевать кровью. Удар в спину, перекидывает меня через него. Молодой мальчишка, лет 18, саданул мне прикладом в спину. Я вскочил и вцепился в его оружие, под нашими ногами блюет чеченец. Вдруг, мальчик выпрямляется, ноги его подламываются и он падает вниз, автомат остается у меня в руках. Шпора со штыком в руке стоит и с удивлением глядит на дно окопа.
- Ну, летчик, ты даешь.
- Патроны есть?
- Не гоношись, чеченцы отступают.
В окопах много раненых и убитых солдат наших и врагов. Мы идем со Шпорой, перепрыгивая через валяющиеся тела, и нарываемся на человек пять живых, во главе с сержантом Хромовым, оживленно ругающихся матом. Хромов видит меня, его скулы сжимаются.
- Ну что, сука, смотришь на погибших ребят. Это из-за тебя они сдохли в этой дыре.
- Сержант, возьмите себя в руки.
- Ах ты, дерьмо.
В руках у Хромова оказался штык. Я вырвал из кобуры пистолет и снял предохранитель.
- Не балуй...
Но в это время кто то из стоящих за спиной Хромова бросил кинжал и он воткнулся мне в левое плечо. От боли я нажал на курок и сержант, выронив штык, упал на песок.
- Ни с места, - зверею я, обращаясь стволом к оставшимся пятерым. - Кто кинул нож?
Молчание. И вдруг из-за моей спины Шпора говорит.
- Ну что, Миша, допрыгался. Не надо в него стрелять, старлей, мы сами с ним разберемся.
К месту происшествия прибежал Травкин.
- Почему здесь выстрелы?
Он видит всю сцену.
- Отставить, старший лейтенант. Я сам разберусь. Спрячь пистолет.
Я с трудом запихиваю пистолет в кобуру. Травкин подходит ко мне.
- Шпора, держи старшего лейтенанта за плечи.
Шпора крепко держит меня. Травкин цепляется за кинжал и вдруг резким рывком выдирает его из тела. Он рассматривает рукоятку.
- Миша Х. Ну что же, Хитров, мне с тобой делать?
- Ничего не надо с ним делать, товарищ старший лейтенант, - говорит Шпора, еще держа меня за плечи, - мы с этим, жополизом, сами разберемся. Сейчас каждый человек дорог на позиции.
- Хорошо. Разбирайтесь сами. Летчик, как себя чувствуешь?
- Как после сковородки по голове.
- Сейчас сан инструктор подойдет, потом приходи в блиндаж.
В блиндаже на нарах лежит капитан. Я дотрагиваюсь до его плеча.
- Товарищ капитан...
И вдруг отдергиваю руку, у капитана черное лицо и ледяная кожа.
- Капитан...
- Его убили, - раздается голос у двери.
Травкин бросает автомат на стол.
- Кто?
- Черт его знает, но нашим уголовникам он, по-моему, не мешал. Еще один такой напор и нам хана. Выбито половина блокпоста.
В блиндаж вбегает солдат.
- Товарищ старший лейтенант. Чечены парламентера выслали.
- Вот черт. Летчик сиди здесь, я сейчас.
Через двадцать минут Травкин возвращается.
- Три часа отдыха.
- Что такое?
- Им надо трупы забрать.
Миша пришел в себя. Я сижу на нарах в его ногах.
- Как мы здесь очутились? - спрашивает он.
- Стингер задел наш вертолет.
- Я же имитаторы включил...
- Ты все сделал правильно, но не повезло... Я говорил с медиком. У тебя два перелома ребер и вывихнуто плечо.
- Знаю. Ребята говорят..., вам там тяжело...
- Паршиво. Подмога застряла и не может подойти.
- Ты мне автомат, на всякий случай, подкинь...
- Хорошо. У нас патронов мало. Дам только один рожок.
К вечеру опять началась атака и тут знакомый гул прорвался с небес. Почти задевая землю шли мои вертолеты. Дудаевцы сразу запрыгали и я увидел, как земля вздыбилась на их позициях. Вертолеты улетели на базу, а у нас изредка постреливают.
