Она его так берегла,
Такою бдительной была!
Благодаря такому глазу
Он не зашиб ноги ни разу
И никаких не ведал бед.
Ему свершилося семь лет:
Слова и всякие движенья
Ему понятны, без сомненья.
Его Флорета отдала
Руалю: очередь пришла
Мужскую испытать опеку.
Руаль такому человеку
Его вручил, который с ним
Мог ездить по краям чужим,
Чтоб мальчик научился там
Их непонятным языкам
И чтоб с особенным вниманьем
Он свел знакомство с содержаньем
Ученых книг: Тристану тут
Пришлось изведать тяжкий труд.
Свободы прежней нет в помине:
Пленен заботами он ныне,
Что были скрыты от него.
Пору блаженства своего
Он пережил, пору расцвета,
Когда одну лишь радость света
Своей душой он познавал,
Когда он жить лишь начинал!
Приведенный нами отрывок достаточно характеризует манеру Готфрида — некоторую расплывчатость, риторичность, привычку высказывать в разных выражениях одну и ту же мысль. Из этого же отрывка мы также знакомимся с воспитанием, которое считалось в то время лучшим. Оно представляет противоположность воспитанию Парцифаля. Последнего воспитывала его мать в уединении, стараясь удержать сына от всякого общения с миром. Тристан, наоборот, воспитывался для светской жизни. Он не только познакомился с иностранными языками, но и занимался музыкой, учась играть на различных инструментах. Большое внимание было обращено на овладение военными знаниями и куртуазию. Во всех этих занятиях Тристан проявил блестящие таланты. Как-то раз пристали к берегу иностранные купцы и выставили привезенные товары — оружие, соколов и охотничьи принадлежности всякого рода. Мальчик задумал сделать кое-какие покупки и взошел на борт корабля вместе с товарищем, тут он заметил шахматную доску и предложил одному из чужеземцев сыграть партию в шахматы. Разбойников — а чужестранцы были именно разбойниками — прельстили способности и красота Тристана, и они решились похитить его, чтобы продать потом в неволю. Мальчик, увлекшись игрой, не заметил, как корабль снялся с места и вышел в море. Тут только он понял весь ужас своего положения:
И плакать стал Тристан-бедняга,
За ним приятель Курвенал,
На друга глядя, зарыдал;
Не мог смотреть он безучастно,
Как плакал друг его злосчастный.
И подняли они вдвоем
Ужасный вой над кораблем.
Смутили всех без исключенья
Друзей рыдавших сокрушенья;
Готовы плакать были все,
Кто только был на корабле.
Друзей решили разлучить. Друга Тристана посадили в челнок и пустили на произвол судьбы, дав только одно весло и небольшой хлебец. После этого Тристан стал тосковать еще больше, чем прежде. Его тоска так досадила разбойникам, что они решили отделаться от него и высадили на ближайшем берегу. Тристан очутился в суровом, негостеприимном месте: здесь были только скалы, как будто нагроможденные одна на другую, да суровое море, которое со страшным грохотом разбивало о них свои волны. Но скоро к Тристану возвратилось его самообладание, и он отправился на разведку.
Тристан оказался в Корнуэльсе, на языке которого он говорит так же хорошо, как на своем родном. Ему повстречались два пилигрима; с удивлением смотрели они на одинокого мальчика, на его богатое одеяние. Вступив в беседу с ними, Тристан скрыл от них свои похождения и выдал себя за охотника. Этот обман казался тем более правдоподобным, что из ближнего леса доносились звуки охотничьих рогов и громкий лай собак. Скоро он встретился и с обществом охотников. Завидев егермейстера, который распоряжался около убитого оленя, он вступил с ним в разговор и дал несколько советов. Охотники, разделывавшие оленя, нашли их весьма полезными и почувствовали симпатию к юному, но сведущему охотнику. Они приняли его в свое общество, и все с торжеством направились к замку, где жил король Корнуэльса Марк. Здесь и поселился Тристан, сумевший очаровать короля своими способностями, пением и игрой на арфе. Несмотря на то что Тристану было только четырнадцать лет, король Марк сделал его егермейстером. Так неожиданно началась придворная жизнь Тристана.
Между тем Курвеналу удалось спастись; вернувшись на родину, он оповестил Руаля о происшедшем, и тот отправился на поиски Тристана. Посетив ряд стран, он наконец прибыл в Корнуэльс и нашел здесь юношю. Руаль сообщил королю тайну происхождения Тристана и в доказательство своих слов показал королю драгоценный перстень. С глубоким волнением признал в нем король вещь своей дорогой сестры Бланшефлер. Так открылось, что юноша приходится королю Марку родным племянником.
