Шлиман пишет об обнаружении в одном из домов Второго города скелета женщины. Дом сгорел во время пожара, и пожар, судя по всему, стал причиной смерти женщины. В любом случае положение скелета было очень необычным – оно было почти вертикальным. Понятно, что при обычных похоронах поза женщины была бы совсем другая. Рядом с останками лежало несколько шпилек из золотой проволоки, возможно служивших для закрепления прически, прямая булавка из электрона и несколько небольших золотых бусин. В юго-западной части крепости в слое Третьего города Шлиман наткнулся на два мужских скелета. Как уже говорилось выше, он считал их останками погибших во время пожара воинов. В откопанном им в «Сожженном городе» горшке находился череп молодой женщины, а в меньшем по объему сосуде из того же слоя – половина скелета зародыша. Похоже, что, кроме последнего, эти останки не были похоронены должным образом.
Три могилы были найдены экспедицией университета Цинциннати в слое Трои II в самой крепости. Одна из них, относящаяся к периоду Пб либо Ив, – это могила взрослой женщины примерно тридцатилетнего возраста. Тело, лежащее на левом боку в полусогнутом положении, было похоронено в неглубокой ямке, образовавшейся прямо под оборонительной стеной Трои Па. Могила была обложена небольшими обломками камней, никаких предметов с покойной оставлено не было. В другой могиле, которую относят к периоду Не, находился скелет ребенка примерно восьми лет; тело было похоронено в небольшом углублении под полом дома. Оно лежало на правом боку в полусогнутом положении; никаких предметов при нем тоже не было. (Фото 28.) В третьем захоронении покоился подросток двенадцати—тринадцати лет; его тело тоже лежало на правом боку в полусогнутом положении. Могила была неглубокой, она была устроена под полом дома периода Нж. Единственный предмет, обнаруженный при покойном, был небольшой кусок свинцовой проволоки.
Тот факт, что на территории поселения могилы, за исключением захоронений детей, попадаются редко, возможно, объясняется тем, что в то время не было принято хоронить умерших в пределах городских стен. Попытки Шлимана, Дёрпфельда и экспедиции университета Цинциннати обнаружить места массовых захоронений раннего бронзового века за пределами крепости не увенчались успехом. Шлиман считал, что в то время люди практиковали сожжение покойников, однако до тех пор, пока не удастся получить доказательства, подтверждающие какую-либо из версий, однозначного вывода о том, как поступали жители Трои II со своими покойниками, сделать нельзя. Относящиеся к этому хронологическому периоду кладбища со множеством захоронений были обнаружены в Соме, Йортане, Баликезире, Босуюке и Бабакёе. Возможно, подобные захоронения есть и в окрестностях Трои – в таком случае, должно быть, они очень хорошо спрятаны.
Ясно, что в период Трои II поселение не было изолировано от окружающего мира; нет сомнения, что оно находилось в каких-то отношениях – дружественных или враждебных – с другими регионами и в определенной степени имел место даже обмен товарами. Обнаруженные в основном Шлиманом большие запасы золота, серебра, свинца, меди и бронзы явно не местного происхождения, должно быть, они откуда-то привезены. Обсидиан привозили с Мелоса, а мрамор, из которого в Трое вырезали фигурки божков и чаши, наверное, с Киклад. Нефрит и похожий на лазурит камень, из которых делали боевые топоры, поступали, как отмечалось выше, из Бессарабии или из какого-то другого, еще более отдаленного места. Наряду с приобретением сырья (и это не вызывает сомнения) для изготовления каких-то вещей (например, мраморных божков, боевых топоров, а также золотых украшений и ювелирных изделий) троянцы могли импортировать и готовую продукцию. Каменный пест для ступки и серебряные щипчики, скорее всего, были сделаны на Кикладах; золотой соусник с двумя носиками, вероятно, привезли в Трою уже в готовом виде, да и типичные для Киклад костяные трубки для красящих веществ – тоже.
Чужеземные керамические изделия, которые начали прокладывать путь еще в Трою I, поступали в Трою II и продолжали поступать на протяжении всего раннего бронзового века. Большая часть привозной керамики принадлежит к раннему Эгейскому, кикладскому и элладскому типам, для которых характерны однотонные, покрытые глазурью изделия, иногда черного цвета, но главным образом красные и красноватые. Другими отличительными особенностями, как правило, больших сосудов для хранения продуктов являются прочная плотная серо-голубая глина, тщательная обработка поверхности и покрытие ее тонким слоем красноватой, коричневатой или серой глазури. Экспедиция университета
