— Как? — коротко поинтересовался Иванов, спрыгивая с брони.
— Норма, — в тон ему ответил Петрушин. — Жить будет.
— Спасибо, — с чувством поблагодарил полковник. — Я уж думал, будет как обычно.
— Это кто? — спросил сонный Глебыч, кивнув в сторону «Нивы».
— Да вроде рыбаки, — Вася пожал плечами. — Но с автоматами почему-то...
— И чего это они в такое время собирались тут поймать? — Глебыч зевнул и направился к «Ниве». — Пойду, гляну...
Петрушин тревожно посмотрел в сторону села — оттуда раздавался гул приближающейся к мосту колонны.
— Не понял... Вроде совсем тихо сработали...
— То не по нашу душу, — Иванов кивнул в сторону торчавшего из люка «бардака» шлемофона Сани Жука — Васиного водилы, который в рабочем порядке слушал по бортовой станции частоту комендатуры. — ИРД под Толстой Юртом попал в засаду. Резерв выдвигается.
— Я говорил! — напомнил Вася. — «Сами»! Вот тебе и сами...
Пока наскоро обыскивали трупы и «Ниссан», Глебыч осмотрел «Ниву» и трусцой припустил обратно. Лицо сапёра выражало крайнюю степень озабоченности.
— Что такое, Глебыч? — Иванов на секунду отвлёкся от созерцания погрузки на броню орущего пленного и обернулся к соратнику.
— Интересные рыбаки... — Глебыч даже запыхался от спешки — странный случай, обычно он вальяжен даже при внезапной диарее. — В реку сталкивали чего-нибудь?
— Камеру, — Вася слегка напрягся — подсел на необычную нервозность Глебыча. — А что...
— Камеру? — Глебыч почесал затылок и устремил взгляд на речку. — Камеру... И где она?
— Да уплыла уж хрен те куда. Они толкнули её на серёдку, а тут началось...
— Подтапливали? — уточнил Глебыч.
— Чего?
— Ну, воздух стравливали? Как она в воде была — на, под, её видно было?
— Мерили манометром давление, потом спустили воздух, — вмешался я. — Наверху был только такой коричневый поплавок. А что, собственно...
— Поплавок не заметят... — Глебыч вдруг ушёл в себя и принялся бессвязно бормотать, загибая пальцы:
— ...Оно, конечно, может проскочить... но если сеть? Сеть клином, на полметра всего, чтоб не видно... остриё клина на центральной опоре... всяко разно снесёт к центру... если мужичок в кустах, с дистанционкой...
— Ты че бормочешь, Глебыч? — возмутился Вася. — Ты можешь толком объяснить?!
— Ой е е... — Глебыч объяснять ничего не стал, а втянул голову в плечи и затравленно посмотрел в сторону моста. Судя по гулу моторов, колонна сейчас как раз подъезжала к шлагбауму КПП.
— Глебыч — что?! — Иванов вдруг стал бледнеть. — Думаешь...
— Дай! — Глебыч метнулся к «бардаку», сорвал с головы Сани Жука шлемофон, и, прижав ларингофон к горлу, рявкнул:
— Внимание — всем!!! Мост заминирован! Все — бегом с моста!
— Ты кто, мать твою? — отчётливо прошипело из вывернутого наушника шлемофона. — Ты че несёшь, придурок? Ты че в эфир лезешь, дубина?
Дикая ситуация, ребята. Мы проводим конфиденциальную операцию и потому в системе радиоданных комендатуры никак не состоим. Можем только слушать, чтобы быть в курсе оперативной обстановки, а наши позывные никому ни о чём не скажут.
Единственная надежда — хороший знакомый попадётся, который узнает говорящего по характерным выражениям. Голос сильно искажается, особенно через ларингофон...
— Это Глебыч! Я сказал — с моста!!! — Глебыч аж взвизгнул от отчаяния. — Я сказал...
— А поздно, — флегматично буркнул Петрушин. — Они уже — вон...
Да, с нашего места въезд на мост виден не был, скрывался за гущей посадок.
Но два срединных пролёта просматриваются прекрасно.
И сейчас мы могли лишь беспомощно констатировать, что колонна в полном составе въехала на мост, а головная «БМП» как раз добралась до центральной опоры...
