Что есть у человека ровно шесть
Вещей, доступных даже дураку,
И выбери седьмую для себя.
Тогда броди спокойно, не спеши,
По коридорам, залам и местам,
Где дым, как будто пьяный лесоруб,
Размахивает синим топором.
Но только не забудь, что ты в глуши,
Не верь чужим, особенно словам,
И если на пути дремучий дуб,
То лучше обойти его кругом.
Риторика, похожая на лес,
Как лес, годится только на дрова,
Но и в лесу классически светло,
Когда ты в нём живёшь не круглый год.
Но там, где слово чтут за интерес,
Не выдай сокровенные слова,
И без того в оконное стекло
Проходит молчаливый небосвод.
В глухих стенах, иль вдоль белёных стен
Реликтовым раствором, как на дне,
Ты бродишь, освещая полумрак,
Как будто неопознанный объект,
И между масок, бледный, как Верлен,
Минором скорбным плачешь о Луне,
С какой-нибудь Эльвирой натощак,
Раскалывая местный диалект.
Проблема не в особом языке,
Раз каждому милее свой предмет,
Скорее – в дефиците вещества,
Реального вне тела и молвы.
Опомнись, и увидишь вдалеке,
Как тает на вершинах полусвет,
Уходит в небо леса голова,
И на ковре – движение листвы.
Спокоен будь, вернее, не спеши
Пройти сопротивление полей:
Дорога – есть дорога, то есть жизнь.
Иди по ней свободным, но смотри —
Как рубят кедры на карандаши,
Как делят хлеб, и стаи сизарей
Над бронзовоголовьем правят казнь…
И помни: семь не делится на три.
Ты удивлён, как должно дикарю,
Разглядывая вещь – а ля Роден.
И вольности возвышенный арап
Тебя волнует больше, чем псалом,
Но проверяя пульс по словарю,
Твой почерк отправляет на рентген
Небрежный и холодный эскулап,
Предполагая сложный перелом.
Но это – вывих, как и всё кругом;
Ни к слову и ни к месту – просто так.
И над ковром колышется трава
В награду очарованным ослам.
И хочется уже бежать бегом,
Укрыться в лес, забиться под верстак,
Но тонет в небе леса голова,
И листопад шумит по верстакам.
Но будь самим собою, не спеши,
Когда-нибудь увидишь, может быть,
Родного лукоморья новый вид —
Град-Китеж, восходящий над холмом.
Мечтай… Но не забудь, что ты в глуши.
Но это всё же можно позабыть,
Когда в ночи дыханье Аонид
Волнуется над каменным ковром.
