Внезапно мукам Олега пришел конец. Двери зала истины распахнулись, и на пороге возник официальный посланник суда, благородный лэр Матиас Романи. Несколько секунд маг просто улыбался, наблюдая борьбу Олега с почитателями, после чего громко скомандовал: – Р-Разойтись! – и когда пораженные его словами студенты замерли, более спокойным тоном добавил: – Иначе ответчик рискует не дожить до оправдательного приговора. – Ехидно прищурясь, он посмотрел на Олега.
– А вам, уважаемый лэр, до появления перед лицом суда я рекомендовал бы хорошенько умыться, и стереть с лица следы губной помады. Также было бы полезно привести в порядок ваше одеяние. Пойдемте, я провожу вас, во избежание подобных инцидентов.
Олег поспешил следом за ним, на ходу пытаясь оттереть лицо, и пораженно наблюдая с какой скоростью, рассеивается толпа. Похоже, посланник пользовался большим уважением.
Подойдя к повороту коридора, он толкнул небольшую дверцу, пробормотав короткий наговор. Та легко подалась, открывая небольшую туалетную комнату, куда лэр Романи и впихнул замешкавшегося Олега.
– Скорее, – прошипел посланник, разом теряя весь свой лоск. Заседание начнется через десять минут, а тебя всё нет! Это производит плохое впечатление! Хорошо твой приятель сказал, что ты не можешь пройти в зал. Но опаздывать я тебе очень не рекомендую!
Обеспокоенный его словами, Олег в стремительном темпе оправил мундир, встряхнул плащ, кое-как умыл лицо. Оттершись висевшим рядом с умывальником жестким полотенцем, он взглянул в зеркало и поспешно стер еще два отпечатка девичьих губ.
Полюбовавшись несколько секунд на получившийся в результате интенсивной чистки багровый цвет физиономии, Олег, припомнив уроки ведуньи, быстро наложил так часто выручавший его морок, придав своему лицу более подобающий оттенок, после чего повернулся к посланнику.
– Неплохо, – прокомментировал тот. – Вот только иллюзию лучше бы снять. В зале Истины они невозможны, и при входе все равно спадут.
После того, как Олег последовал его совету, маг хмыкнул, взглянув на его полыхающую физиономию, после чего, небрежно провел засветившийся синим светом рукой перед пострадавшей от интенсивного мытья частью тела. Олег ощутил, словно легкий прохладный ветер, подувший в разгоряченное лицо. Бросив взгляд в зеркало, он убедился, что все последствия скоростного отмывания с его лица исчезли.
– Теперь пошли, – продолжал торопить посланник. Согласно кивнув, Олег двинулся за ним.
Зал суда представлял собой большое прямоугольное помещение, отделанное белым мрамором. На одном конце находилось полукруглое возвышение, на котором стояли три роскошных кресла. Над центральным был изображен герб академии: схематичное изображение человека в мантии, держащего над головой золотой круг с символами четырех стихий. Это было место председателя суда. По бокам от него стояли два менее шикарно отделанных кресла, предназначенных для советников.
Слева и справа от возвышения находилось по обнесенной символическими перилами загородке, предназначенных для истца и ответчика. В одной из них сейчас переминались троица воздушников, в другую с достоинством прошествовал Олег.
Дальше располагались ряды кресел, предназначенных для свидетелей и всех, кто считал себя причастным к рассматриваемому делу.
Едва Олег успел пройти на свое место, и обменяться с сидящими на первых креслах, как важные свидетели, друзьями парой сообщнических взглядов (беседовать при помощи телепатии он не стал, опасаясь возможности подслушивания) как начали бить укрепленные на стене часы. В точном соответствии с театральными канонами на двенадцатом ударе распахнулись врезанные в стену позади судейского возвышения двери, и оттуда к креслам прошествовали три обряженных в белые мантии мага с ритуальными посохами в руках. В занявшем центральное место, Олег с радостью и облегчением опознал своего декана, с которым у него установились довольно неплохие отношения. Лица двух остальных скрывали глубокие капюшоны.
В это время, на середину зала вышел Матиас Романи, и звучным голосом произнес: – Начинается заседание Суда Чести Валенсийской Академии Светлой Силы по делу о предъявленном Ариоху Бельскому обвинении в нарушении дуэльного кодекса. – Он на мгновенье прервался, набрал воздуху и продолжил:
