— Позволю себе добавить, Ваша Светлость, что все мужчины при оружии. Также, у Яго вызывает подозрение прическа принцессы Эмилии. Зато принцесса Диана безоружна.
Ланселот хохотнул:
— Еще бы! При ее врожденной ядовитости оружие и не требуется.
Винсент улыбнулся:
— Спасибо, Трель. Ты свободен.
Слуга поклонился и вышел.
— Еще та ночка выдалась, — посетовал Ланс. — Надеюсь, для наших родственничков она не прошла даром.
Брат внимательно взглянул на него:
— Так же, как и для нас.
— О, Древо! — притворно ужаснулся Ланс. — Неужели я так плохо выгляжу?
Он поднялся и снял с каминной полки несколько непочатых бутылок вина.
— Это срочно необходимо поправить.
— Это так просто не поправишь, но мысль интересная.
Потом они пили вино и молчали. За окном проступили очертания ближайших, раскачивающихся под ветром, деревьев, что только усиливало неприятное впечатление от разыгравшейся непогоды.
Часы на стене пробили восемь раз. Ланс посмотрел на брата.
— Не пора ли нам спуститься?
Тот с готовностью отложил свой бокал.
— Ты прав, не стоит дразнить их. Поспешим же.
В гостиной уже все собрались. Кресла были расставлены так, чтобы присутствующие видели и входную дверь и друг друга. Собственно говоря, они расположились широким полумесяцем. Принц не выдержал и улыбнулся.
Оба сразу оказались в центре внимания.
— Доброе утро, — громко приветствовал сразу всех Винсент.
— Дядя, — кивнул Ланс единственному поднявшемуся им навстречу невысокому пожилому человеку.
— Ланселот, Винсент, присаживайтесь, пожалуйста, — дружелюбно отозвался тот.
Под внимательными взглядами они отыскали два свободных кресла и молча уселись. Также молча приняли у слуги напитки, после чего Винсент углубился в изучение своего бокала, а Ланс — присутствующих. В комнате установилась тишина, нарушаемая лишь звуками непогоды за окном, треском поленьев в камине и негромким звоном стекла из бара, где хозяйничал человек в одеждах Дома старого герцога.
Первой, разумеется, соскучилась Эмилия.
— Как спалось, брат Ланселот? — с нескрываемой иронией она посмотрела ему прямо в глаза.
— Неплохо, сестра, — светски улыбаясь, заверил он, — как, надеюсь, и остальным. Не правда ли?
Эти остальные, следившие за ними с повышенным вниманием, дружно закивали, но заполнять наступившую паузу никто не спешил.
— А ты? — в свою очередь поинтересовался принц.
— Превосходно, вот только под утро меня разбудил своим топотом ваш с Винсентом шпион, Трель.
— В самую точку, — вмешался крупный мужчина, сидящий через три кресла от Ланса, — и я видел этого малого. Крайне неприятный тип — глаза красные, весь какой-то издерганный, озабоченный. Винсент, ты должен лучше заботиться о своих шпионах.
Все в комнате заметно оживились. Винсент невозмутимо покрутил в руках свой бокал и задумчиво произнес:
— У Треля сложный период в жизни, Эдвин, и я тут ни при чем. Просто он устал выгонять твоих наушников из-под кроватей и шкафов.
Все заулыбались.
— Один ноль в пользу Винса! — провозгласила Эмилия и звонко рассмеялась.
— Боюсь, сестрица, сегодня чувство юмора тебя подводит. Ничего смешного в его ахинее я не нахожу, — отрубил Эдвин.
— Тогда, скорее, оно подводит тебя... — возразила сестра, но ее перебила сидящая в центре, по правую руку от старого герцога, женщина:
— Не обижайся, Эдвин, Эмилия смеялась не над тобой. Просто шкафы и кровати у нее вызывают какие-то свои ассоциации.
— Пусть уж лучше у меня, чем вообще ни у кого, — мгновенно парировала Эм.
— Не обольщайся, просто другие умеют их скрывать.
— В том числе, и от самих себя.
Женщина в черном нахмурилась, но тут громко расхохотался ее сосед. Одетый также во все черное, внешне он был очень похож на свою сестру. Что и не удивительно для близнецов. Высокие, худощавые, но гибкие и сильные, они были неразлучны. Кроме внешности, эту пару роднила и удивительная схожесть характеров и реакций. И холодный, отстраненный взгляд двух пар пронзительно-черных глаз. Глазам этим были чужды тепло и сочувствие, и лишь единственную эмоцию — злобу — они могли отражать. Такое нередко случалось, когда близнецы выезжали из своих обширных владений на юге королевства в Свет, и тогда все старались держаться от них подальше. Ни Леонард, ни Диана ни во что не ставили людские жизни, ни свои, ни чужие, и не признавали никаких общепринятых норм, хотя и старались следовать правилам этикета, навязанным им исключительностью происхождения. Очень одаренные, близнецы интересовались только самыми темными аспектами ритуальной магии. Их опасались многие из присутствующих, а кое-кто и побаивался, о чем они знали, но никогда этим не пользовались. Близнецы не любили интриговать, так как полагали, что все необходимое можно просто взять силой.
