– Я не инженер, и не ученый. Ясно, что в этом деле я полный дилетант, но я с полной уверенностью могу тебе сказать, что теперь чудовище подчиняется лишь мне одному. Оно выполняет только мои приказы. Оно не собирается на нас нападать. И я уверен, что это наш единственный шанс спасти свои жизни. Поверь мне, я слишком хорошо знаю нынешнюю ситуацию, чтобы ошибаться.
Лескар зашевелился, но не очень активно. Так, словно замерзая, он потер руки.
– Но если все так, как вы говорите, Ваша Честь, и кто-то летит с Салютая, чтобы нас арестовать, то не слишком ли поздно мы взялись за попытку собрать вдвоем звездолет?
– Может, и поздно, а может, и нет. Когда люди Рокелора прибудут сюда, возможно мне удастся задержать их на некоторое время, ну хотя бы на несколько дней. Если мне удастся убедить командира в своей правоте. У меня сейчас появились кое-какие мысли по этому поводу. Они не смогут забрать нас отсюда, если сна нас не выдаст. Я думаю, что поставить этот двигатель на один из двух флаеров – все еще наш единственный шанс.
Лескар уже почти отправился от пережитого им жуткого потрясения. Хариварман рассудил, что лучше будет оставить его сейчас в покое. И несмотря на мольбы и стенания слуги, в очередной раз отправился в комнату, где стоял Берсеркер, намереваясь продолжить свой осторожный диалог с только что прирученным чудовищем. В последний момент, из флаера вылез, задыхавшийся от страха Лескар. Что бы там ни случилось, он не мог позволить Принцу остаться с этой тварью один на один. В то время, как оба они проплывали в наглухо загерметизированных скафандрах по безмолвному коридору, до Харивармана долетел радиошепот слуги:
– И с чего это вы вздумали опять с ним разговаривать? Двигатель мы сняли, а остальное нам ни к чему. Ради побега, конечно, стоит и еще раз рискнуть повозиться с двигателем. Но что до остального... К чему рисковать? Какая нам с этого выгода? В лучшем случае нас арестуют. Рано или поздно они узнают чем мы тут занимаемся.
Лескар, только что я говорил, что устрою нам отсрочку, и у нас будет время собрать корабль. Кажется, теперь я понял, как это сделать.
Лескар молчал. Вскоре они подошли к ужасной комнате. Там Хариварман остановился.
– Если я полностью контролирую это создание, тогда в чем же дело, поговори с ним.
– Нет, сэр, только не это.
– Это решит проблему управления этой штуковиной на случай побега. И на другие случаи тоже. А теперь я приказываю тебе вернуться в космолет. Думаю, что это весьма специфическое дело. Оно получится лишь ч том случае, если я буду там один. Да и риска меньше.
Лескар тяжело вздохнул. Эти слова его явно не убедили. Но он давно уже решил, кому посвятить свою жизнь, и потому поспешил выполнить приказ.
Оставшись один Принц вновь зашел к Берсеркеру, посмотреть, чему же он еще может научиться у своего нового металлического раба. Как и прежде, казалось что железное страшилище не сдвинулось и на сантиметр с тех пор, как он ушел отсюда. Оно еще висело там на стене уцепившись шестью паучьими лапами за каменную плиту. Но в этот раз линзы на голове машины плавно повернулись и сфокусировались на вошедшем. Далее ничего не последовало, но даже этого хватило, чтобы у Принца подкосились ноги.
Еще раз убедившись, что использует подходящую радиочастоту и на самой минимальной мощности, Хариварман потребовал:
– Признайся, есть ли еще другие машины, подобные тебе и еще исправные, в этой Крепости? Тебе понятно что такое Крепость?
Тонкий, писклявый, отрывочный шепот вновь зазвучал в наушниках:
– Я понимаю. Ответ на ваш вопрос – утвердительный. У Харивармана отнялся язык. По правде говоря, он такого не ожидал. Он считал, что подобная возможность невероятна, но теперь...
– Как много подобных машин существует? Где они?
– Существует 47 таких машин. Все они собраны в одном зале, приблизительно, в 250 метрах отсюда.
– Сорок семь, – не удержавшись, вслух прошептал Принц. “Интересно, умеют ли берсеркеры лгать? Наверняка. Но вряд ли, при воздействии на них кодом управления”. Он откашлялся и задал следующий вопрос:
– Откуда ты знаешь, что они там?
