Лос-Анджелес, штат Калифорния
День второй
За час до рассвета
- Как вас зовут?
- Свет! Уберите свет, мать вашу! Вы меня убиваете!
- Как ваше настоящее имя?..
- Свет уберите, ублюдки! А-а-а!..
Вот уже полчаса двое лучших к востоку от бульвара Голливуд детективов не могли добиться ничего вразумительного от патлатого парня, корчившегося на полу в углу допросной комнаты. Подозреваемого била крупная дрожь, по лицу лился пот, но пока следователям не удалось вытянуть даже элементарных паспортных данных. Поэтому неудивительно, что на истеричные требования немедленно выключить лампы дневного света, горящие под потолком, представители правосудия реагировали весьма вяло. То есть, вообще никак не реагировали. Ночной допрос пытка в первую очередь для самих допрашивающих. В слипающиеся глаза будто насыпали песка, торопливо повязанный галстук натирает потную шею, неудержимо тянет положить подбородок на кулаки и хоть на несколько секунд погрузиться в теплую пучину дремоты. Час Тигра, когда перестает помогать даже самый крепкий черный кофе...
Детективы, оба одинаково мрачные от недосыпа, старались не смотреть на скорчившегося на полу человека. Баррингтон - плотный коротышка в мятом сером костюме, тот самый, которого инспектор Бауэрс пытался представить Молдеру на месте происшествия, - машинально вертел в руках бумажный стаканчик; его напарник, Билл Симпсон, в очередной раз протирал очки в тонкой металлической оправе платком не первой свежести. Лампы дневного света отражались в выпуклых линзах. На лицах полицейских была ясно написана смертельная тоска.
Дверь без стука распахнулась, и в комнату вошел Молдер. В руках он держал настольную лампу. Симпсон посмотрел на специального агента и двумя пальцами водрузил на нос очки. Фокс молча поставил лампу на стол, погасил верхний свет и, прикрыв ногой дверь в коридор, щелкнул выключателем. Лампочка под жестяным абажуром налилась тревожно-красным, и Молдер улыбнулся.
Между тем всхлипывания в углу прекратились. Прэтт перестал дрожать и недоверчиво отнял руки от лица. Потные, слипшиеся сосульками волосы спадали ему на глаза, щеки были мокрыми от слез. Некоторое время парень затравленно смотрел Молдера и детективов.
- Я буду говорить только с ним, - проговорил он наконец и ткнул пальцем в федерала.
Переглянувшись, сыщики поднялись и двинулись к двери.
- Эк вам повезло, - ядовито бросил Баррингтон, переступая порог.
Молдер не ответил. Сохраняя на лице совершенно непроницаемое выражение, он плотно прикрыл за коллегами дверь и повернулся к подследственному. Как только шаги за дверью затихли, Прэтт разогнул спину и сел прямо.
- Похоже, вы понимаете, кто мы такие... - задумчиво проговорил он, снизу вверх глядя на Молдера.
Фокс не отреагировал на подначку.
- И кто же вы такие? - невинно поинтересовался он.
- Ну, как же! - Прэтт усмехнулся. - Он Отец, я Сын, а она Несвятой Дух.
- ...и именно вы втроем прикончили Гаррета Лори, - развил тему Фокс.
Прэтт затряс головой так, что спутанные волосы рассыпались по плечам.
- Нет! Ничего подобного!
- Что значит "нет" ? Ваши отпечатки пальцев найдены на месте преступления.
- Нет! Когда змея ест муху - это нельзя назвать убийством. Просто так уж оно устроено в природе.
- Вообще-то, мух едят лягушки, - Фокс присел на край стола. - Скажите-ка лучше вот что... Вы что, действительно считаете себя живым мертвецом?
- Нет! - Прэтт говорил с нарочитой уверенностью. - Я никогда не умру!
- Вы так думаете?
- А вам разве не хотелось бы жить вечно?
Молдер почесал кончик носа.
- Ну, если в моду опять войдут брюки клеш и штаны в полосочку - то нет, не хочу.
- Послушайте, вы все, даже самые упертые атеисты, не понимаете, не хотите поверить, что никакой жизни после смерти не будет, - Прэтт вскочил на ноги и в возбуждении заходил из угла в угол. - А ее не будет! Я знаю, о чем говорю, поверьте мне. Знаю. Когда мы продлеваем свои жизни, отнимая жизнь у других людей, всё, что я вижу, - ужас в глазах жертвы. Они стоят перед лицом смерти и в этот момент понимают, что нет никакого рая, ада, никакой души, никакого посмертного воздаяния - только распад, загнивание и разложение. - Прэтт остановился посреди комнаты, и его бешеный взгляд уперся в лицо Молдера. - Так вот, я никогда, никогда-никогда-никогда не столкнусь с этим.
