«Ребята» молчали. Алексей подумал, какой бы вид имела эта амазонка, пройди она между жизнью и смертью, мимоходом потеряв полмиллиона долларов.
— Поезжайте за мной. — Миранда даже не спросила их о Биг-Бене.
— Куда еще? — огрызнулась Лариса.
— Что значит — куда? Вы же договорились с Беном. На ферму Ливера.
— Мы-то договорились, но он…
Миранда взревела двигателем мотоцикла, заглушившим слова Алексея. Развернувшись, понеслась прямо на высокий куст, росший на обочине и переходящий в подлесок. Притормозив и начав его объезжать, она махнула им рукой, приглашая двигаться за собой.
Лариса посмотрела на Алексея:
— Давай за ней. Нам все равно, теперь уже в буквальном смысле, терять нечего.
Осторожно объехав куст, за которым уже исчез мотоцикл Миранды, они, к удивлению своему, обнаружили довольно сносную дорогу, ведущую прямо сквозь заросли на юг.
— Слушай, ничего себе, называется, старик нам объяснил. Я бы в жизни этой тропинки не заметила за кустами.
Миранда гнала мотоцикл не оборачиваясь, и Лариса замолчала, сосредоточившись на управлении.
Дорога дорогой, но все время приходилось следить, чтобы не налететь на поваленные стволы, то тут то там торчавшие из зарослей, очевидно оттащенные с дороги кем-то, но словно этот кто-то на полпути бросал начатую работу и переходил к следующему стволу. Так они и торчали, занимая собой иногда больше половины и без того узкого проезда.
Минут через двадцать довольно трудного пути, когда Лариса уже совершенно измоталась от бесконечных резких поворотов и страшной тряски, перед ними неожиданно вырос двухэтажный дом-развалюха, покосившийся одновременно во всех направлениях, с дырявой, кое-как залатанной разными способами и материалами крышей, но стекла в окнах были целы, крыльцо крепкое и чистое, дверь тоже вполне современная и надежная, по крайней мере с виду.
Живописное зрелище представлял собой дом, но еще более странно выглядел его хозяин — стоящий на крыльце высокий человек, возраст которого было невозможно определить из-за чудовищных размеров бороды и усов, которые скрывали все его лицо. Глаза защищали от света крупные темные очки, на голове была надета кепка с длинным козырьком. Широченные штаны, порванные на коленях, выглядели, впрочем, только что выстиранными, так же как и куртка, надетая на голое тело.
В картине явно присутствовал какой-то лишний элемент, нарушающий гармонию первобытного покоя. Алексей не сразу, но догадался — телевизионная антенна на крыше, корявая, словно выросшая сама собой.
— Тут еще и электричество есть, — шепнул он Ларисе.
— Леша, это Америка, не забывай… — ответила она, тоже с интересом разглядывая мужчину.
— Ребята, идите сюда! — крикнула Миранда.
Она взошла на крыльцо, не поздоровавшись с хозяином. Он тоже не обратил на нее никакого внимания. Зато Алексей и Лариса, очевидно, заинтересовали его. Спустившись по ступенькам, бородатый человек подошел к ним вплотную и неожиданно спросил на чистейшем русском:
— Травки покурим?
— Вы русский? — удивилась Лариса.
— Я Ливер, — ответил он. — Так как насчет травки?
— Леша меня зовут, — протянул руку Алексей. — А как вы догадались, что мы русские?
— Тоже мне тайна! На рожах у вас написано.
Пошли в дом… Впрочем, что нам там делать? Еще насидимся. Миранда, ты-то покуришь?
— Давай, давай… И ребят угости — они стесняются.
Пока Ливер сворачивал четыре толстые самокрутки, Алексей продолжал украдкой его разглядывать. Ливер был вовсе не старым — лет тридцать с небольшим.
— Вы давно здесь? — спросил он.
— Кто это «вы»? Я здесь один живу.
— Ты давно здесь? — поправился Алексей.
— Пять лет. Как сбежал из Союза, так и живу. Бюрократия меня замучила американская, я и ушел в лес. Дом-то не мой. Хиппаны знакомые на лето пустили, сами отправились путешествовать.
— Не скучно?
— Телевизор смотрю, если скучно. А вообще-то надо бы деньжонок подкопить да купить тур в Россию. Поглядеть на дым отечества. Потом все равно вернусь сюда — привык уже. А на дым поглядеть интересно. На, кури. — Он протянул Алексею самокрутку.
— Спасибо, я вообще-то не употребляю…
— Как хочешь. А барышня?
— Давай, — сказала Лариса.
